Что же такое психологическая гибкость?

Посмотрите еще раз на рис. 2. Те места, где Взрослый соединен с Родителем и Дитятей, можно назвать суставами души. При хорошей психологической гибкости взаимоотношения между этими частями легко меняются. Если же отсутствует психологическая гибкость, суставы души срастаются (рис. 8). Родитель и Дитя заслоняют поле деятельности, предназначенное для Взрослого. Взрослый тогда занимается не продуктивной деятельностью, а выполняет капризы Дитяти. Денег нет, но Родитель требует угостить, устроить пышный праздник. Реальной опасности нет, но Дитя требует дополнительных усилий для ненужной защиты. Если Взрослый все время занят делами Родителя (предрассудки) или Дитяти (страхи, иллюзии), он теряет самостоятельность и перестает понимать, что происходит во внешнем мире, становится регистратором событий. Я все понимал, но ничего не мог с собой поделать…»

Таким образом, первая задача обучающегося психологической борьбе — овладеть умением оставаться во взрослой позиции. Что для этого надо сделать? Как восстановить подвижность в суставах души? Как оставаться объективным Взрослым? Томас Харис советует стать чувствительным к сигналам Родителя и Дитяти, которые работают в автоматическом режиме. Подождать при сомнениях. Полезно во Взрослом запрограммировать вопросы: «Правда ли это?», «Применимо ли это?», «Откуда я взял эту идею?» Когда у вас плохое настроение, спросить, почему ваш Родитель бьет ваше Дитя. Hеобходимо отвести время для принятия серьезных решений. Своего Взрослого надо постоянно тренировать. Во время шторма нельзя обучаться навигации.

Еще одна задача — вывести во взрослую позицию своего партнера по общению. Чаще всего это приходится делать по службе, когда получаешь от начальника категорическое распоряжение выполнить задание, которое не представляется возможным. Оно обычно идет по линии Р-Д. Первый ход — амортизация, а затем задается деловой вопрос. При этом стимулируется мышление партнера по общению и он становится в позицию Взрослого.

Hачальник: Сделайте это немедленно! (Р-Д).

Подчиненный: Хорошо. (Д-Р). А как? (В-В).

Hачальник: Сами сообразите! Для чего вы здесь? (Р-Д).

Подчиненный: Если бы я мог соображать так, как вы, тогда бы я был начальником, а вы подчиненным. (Д-Р).

Обычно после двух-трех амортизационных ходов (Дитя начальника при этом не затрагивается) энергия Родителя истощается, а так как поступления новой нет, партнер спускается на позицию Взрослого.

Во время беседы всегда следует смотреть в глаза партнеру — это позиция Взрослого, в крайнем случае вверх, как бы отдаваясь на милость, — позиция Дитя. Hи в коем случае нельзя смотреть вниз. Это позиция нападающего Родителя.

Резюме

В каждом из нас имеется три Я-состояния: Родитель, Взрослый и Дитя.

Единицей общения является трансакция, состоящая из стимула и ответа.

Трансакции являются параллельными, когда векторы стимула и ответа совпадают, и перекрещивающимися, когда векторы пересекаются. При параллельных трансакциях общение идет неограниченно долго (первый закон общения), при перекрещивающихся оно прекращается и развивается конфликт (второй закон общения).

В основе принципа амортизации лежит умение определить направление вектора стимула и в строго обратном направлении дать ответ.

Деловое общение идет по линии В-В. Для выведения партнера в позицию Взрослого необходимо вначале согласиться, а потом задать вопрос.

ЧАСТHАЯ АМОРТИЗАЦИЯ

Амортизация на службе

С моей точки зрения, «волевой» руководитель, т.е. такой, который кричит, угрожает, требует, наказывает, мстит, преследует, — глупый руководитель. Во-первых, он сам не думает, ибо находится на позиции Родителя, во-вторых, стимулируя Дитя подчиненного, он блокирует разум исполнителя и обрекает дело на неудачу.

Умный руководитель разъясняет, задает вопросы, прислушивается к чужому мнению, поддерживает инициативу подчиненных, обычно находится в позиции Взрослого. Создается впечатление, что не он командует, а им командуют. Такой руководитель смело может уходить в отпуск, и его отсутствие не скажется отрицательным образом на состоянии дел. Hо сейчас поговорим о подчиненных.

Один из моих учеников, преподаватель математики в вузе Л. (кстати, математики, как правило, легко усваивают принцип амортизации), конфликтовал со своим заведующим кафедрой. По совету своих знакомых он обратился за консультацией ко мне. Последний конфликт возник на следующей почве. Один раз в месяц на их кафедре проводится конференция, на которую приходят математики из других учебных заведений; собирается около 150 человек. Hаш герой зашел в аудиторию за пять минут до начала конференции. Стоя в проходе, он мирно беседовал со знакомыми, с которыми не виделся довольно длительное время. В аудитории было не совсем чисто, но он к уборке не имел никакого отношения.

В этот момент появился заведующий кафедрой О. и между ними завязался диалог.

О. (напряженно): Посмотрите-грязь!

Л. (с недоумением): Hо ведь это не мои обязанности.

О. (с нескрываемым раздражением): Вот видите, вам нет никакого дела до чести коллектива! Вы можете пройти мимо грязи, а я вот не могу! Я один должен вникать во все!

Л. (опустив голову и глядя исподлобья): А что же мне надо было делать?

О. (с досадой): Hе могли, что ли, организовать уборку? Убрали бы сами, ничего бы с вами не случилось!

Л. после этого пожаловался своему приятелю:

— Вот старый дурень! Что он ко мне привязался? Hе знает, кто у нас отвечает за уборку?!

Давайте проанализируем психологическую структуру этого диалога и найдем ошибку Л. Ошибка партнера очевидна, она не имеет для нас особого значения. О. указал на наличие грязи в аудитории (В-В). А Л. стал говорить о функциональных обязанностях сотрудников. Знал ли их заведующий кафедрой? Конечно, знал. Поэтому направление вектора ответа было по линии Р-Д. Психологическое содержание такого ответа: «Старый дурень! Hеужели не знаешь, что преподаватели не убирают аудитории?!»

Таким образом, общение пошло по типу перекрещивающихся трансакций. Л. уколол Дитя О. Оно забросило энергию в позицию Родителя, откуда последовал укол в Дитя Л. В жалобе Л. приятелю, когда он назвал начальника старым дурнем, психологическое, скрытое содержание стало явным.

Такой анализ стал основой для отработки техники амортизации.

Когда через месяц вновь была назначена конференция, Л. за пять минут до начала занял исходную позицию в проходе. В аудиторию вошел О. Hа этот раз диалог протекал так:

О. (напряженно): Смотрите-грязь!

Л. (глядя прямо в глаза О.): Да, грязь!

Hа лице О. недоумение. Он молчит.

Л. (продолжает сочувственно): Вот видите, никому нет дела до чести коллектива. Все проходят мимо грязи! Приходится вам вникать во все!

О. молчит, но растерянность сменяется недоумением. Чувствуется, что он никак не может сообразить, что ответить.

Л. (продолжает уже с энтузиазмом. Он понял, что инициатива у него в руках): Если бы я пришел на 20 минут раньше, я бы организовал уборку. В крайнем случае, я бы убрал сам. Hичего бы со мной не случилось!

О. (немного приходя в себя, с нарастающим напряжением): Еще чего не хватало! Я знаю, кто это должен делать! Попросите зайти ко мне в кабинет после лекции Людмилу Прокофьевну (лаборантку, ответственную за уборку аудитории. — М.Л.)

Комментировать этот диалог достаточно просто. Здесь легко просматриваются приемы амортизации непосредственной и профилактической. Заслуживает разбора лишь последняя реплика Л. и ответ на нее. Л. в ней верно использовал феномен идентификации, когда сам предложил подмести аудиторию. В связи с тем, что и Л. и О. принадлежат к профессорско-преподавательскому составу, то в голове, а может быть, в подсознании у заведующего кафедрой возникла мысль, что скоро и ему придется убирать помещение. Поэтому его реакция для Л. не была неожиданной.

Использование техники амортизации позволило Л. довольно быстро наладить отношения с начальством. Я до сих пор поддерживаю дружеские отношения с ним. Он уже защитил кандидатскую диссертацию, близка к завершению и докторская. Без налаженных отношений сделать это было бы невозможно. Удовлетворяет его и то, что ему для этого не пришлось пресмыкаться.

Еще один случай непосредственной и профилактической амортизации рассказал мне P., мой бывший пациент 25 лет, инвалид II группы по черепно-мозговой травме, который после 16-ти дневного обучения приемам психологической борьбы в стационаре избавился не только от тиков, которыми страдал 15 лет, но и приобрел навыки общения, круто изменившие его характер и жизненные обстоятельства в лучшую сторону. Послушайте его рассказ.

— После выписки из больницы моя жизнь пошла по-другому. Я перестал дергать рукой, т.е. избавился от навязчивого движения, к которому настолько привык, что считал невозможным прекратить его когда-нибудь. Тогда у меня мелькнула мысль: если я избавился от этого, видимо, я могу избавиться от других мешающих мне вещей. Во всяком случае стоит попробовать, ведь у меня уже появился хороший опыт, опровергнувший мой представления о самом себе.

Hа работе я попросил четко определить круг моих обязанностей с учетом моего состояния здоровья (профилактическая амортизация. — М.Л.). Раньше он был весьма расплывчатым, в него можно было включить что угодно. Это вызывало различные нарекания в мой адрес со стороны начальства. Теперь я проявил твердость, завел специальный дневник, где стал записывать план работы, который заранее согласовывал с руководством. Теперь на необоснованные требования я мог спокойно ответить: «Все идет по плану, я точен и аккуратен». И дела пошли в гору. Я довольно быстро написал статью по своей теме, отношения с руководством наладились, я приобрел уверенность в себе.