ИСТОРИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ АВГУСТИНА

Лекция 1 Исторические воззрения Августина

Косминский Е.А. Историография средних веков. V в. - середина XIX в. Лекции / Под ред. Сказкина С.Д., Гутновой Е.В., Левицкого Я.А., Сапрыкина Ю.М. М.: Изд-во Московского университета, 1963. – 430 с.

ЛЕКЦИЯ I

ИСТОРИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ АВГУСТИНА

Я начинаю свое изложение с первых моментов появления историче­ской науки в средние века, на грани между рабовладельческой и феодальной формациями.

Здесь в качестве наиболее характерного произведения, в котором отразился этот переломный момент в истории идеологии вообще и в по­нимании истории человечества в частности, выступает знаменитое сочи­нение Августина, епископа Гиппонского, «De civitate del»', название которого правильнее всего перевести «О государстве божьем»2.

Августин представляет для нас интерес как наиболее яркий выра­зитель идеологии класса рабовладельцев того переломного периода, который отделяет античность от средневековья и который оказал ре­шающее воздействие не только на произведения этого церковного писа­теля, но и на всю его жизнь.

При изучении историографии мы не можем не уделять известного внимания не только идеям историка, но и его личности, так как его биография дает комментарии к его идеологии. Есть много исто­риков, жизнь которых полна драматического интереса, и от рассмотре­ния ее мы отказаться не можем.

Жизнь Августина и история развития его идей представляют для нас особый интерес. На этом примере мы видим, как в жизни одного человека под влиянием осуществляющейся на его глазах смены обще­ственных отношений произошел бурный душевный кризис, настоящий переворот во всех воззрениях.

Мы наблюдаем, как у Августина, в значительной степени на базе умирающей античной культуры, в очень короткий срок складываются основы совершенно нового мировоззрения, нового взгляда на природу, на человека, на историю. Другими словами, на его примере отчетливо видно, как мировоззрение средневековья вырастает из корней антично­сти, хотя оно и представляет собой систему взглядов, качественно отлич­ную от прежней.

1Augustinus Aurelius. De civitate Dei libri XXII. Lipsiae, 1909. Русск. перев. см. в кн.: «Творения блаженного Августина». Киев, 1901.

2 Некоторые историки и философы дают иной перевод — «О граде божьем». Но, как показывает Е. А. Косминский в дальнейшем изложении, многозначное слово civitas по содержанию, которое вкладывал в него сам Августин, правильнее переводить как «государство». (Прим. ред.)

15

В произведениях Августина мы находим основы мировоззрения средневековой церкви, ее теократических догматов, корни идеологии папства, так ярко выразившейся впоследствии у Григория VII или Инно­кентия III. В то же время взгляды Августина оказывали нередко влияние и на всевозможные уклоны от церковного правоверия. К идеям Августина обращались и вожди реформационных течений — Уиклиф, Гус, Лютер и Кальвин. Мало того, при изучении историографии XIX— XX вв. мы постоянно сталкиваемся с конфессионными воззрениями ряда историков, и идеи Августина, правда в преломленной форме, так или иначе сказываются на сочинениях этих проводящих религиозную точку зрения писателей буржуазной эпохи. Таким образом, знакомство со взглядами Августина важно не только для характеристики средневеко­вого исторического мировоззрения, но и для понимания развития исто­риографии в целом, вплоть до наших дней. Мы сплошь и рядом натал­киваемся на идеи и воззрения, которые буквально повторяют идеи Августина. Сам Августин вплоть до нашего времени является предме­том неустанного изучения. Литература об Августине огромна, и в об­зоре современной историографии нам придется касаться отношения тех или других историков к Августину.

Все сказанное заставляет меня начать свой историографический обзор именно с Августина. Уже у некоторых античных историков наме­чается, хотя и недостаточно отчетливо, идея о единстве человечества, идея всемирной истории, объединяющей так или иначе историю отдель­ных стран, отдельных народов и государств. Христианство же, которое стремилось выйти за пределы отдельного государства и национальности, чтобы на религиозной основе объединить все человечество, явилось бла­гоприятной почвой для дальнейшего развития всемирно-исторической теории.

Такую всемирно-историческую теорию на базе религиозного хри­стианского мировоззрения и создал Августин, твердо придерживавшийся представления о единстве человечества.

Исторические воззрения Августина полностью основывались на его религиозных идеях. Религиозные же воззрения его складывались под определенными внешними воздействиями, в процессе жизненного опыта, в той борьбе, которую ему как одному из руководителей христианской церкви той эпохи пришлось вести, с одной стороны, с представителями античного мировоззрения, с язычниками, с другой — со всевозможными еретическими течениями внутри самого христианства.

Для того чтобы сделать более понятными истоки религиозных и исторических воззрений Августина, я напомню сначала некоторые факты из его биографии. Августин родился в 354 г. и умер в 430 г. Он был свидетелем первых вторжений вестготов на территорию Римской империи и падения в 410 г. Рима, взятого Аларихом. Это событие послу­жило непосредственным толчком к созданию его главного произведения «О государстве божьем», которое писалось между 412 и 426гг. Он умер во время осады вандалами города Гиппона, где он был епископом. Та­ким образом, Августин до некоторой степени был участником важней­ших драматических событий своей эпохи и писал под непосредственным впечатлением того великого кризиса, который охватил в начале V в. Римскую империю и вскоре привел ее к гибели. Этот кризис выразился, однако, не только в падении Римской империи под ударами варваров, но и в восстаниях народных масс внутри самой империи. Августину при­шлось занять определенную позицию и по отношению к этой второй великой проблеме своей эпохи — к этим восстаниям рабов, колонов,

16      .'               .

крестьян. Его борьба с донатистами теснейшим образом была связана как раз с этой проблемой.

Главнейший источник для биографии Августина — его собственные воспоминания, или исповедь, «Confessiones» 3 — возбуждает ряд сомне­ний; очень многое там приспособлено для целей христианской про­паганды; к сожалению, другие сочинения Августина не дают возможно­сти проверить приводимые в «Исповеди» факты. Опираясь на эту «Исповедь», а также на апологетическую биографию Августина, состав­ленную его учеником Поссидием, и на столь же апологетические сведе­ния о нем, которые имеются у его другого ученика — историка Орозия 4, многие западные исследователи и ряд русских ученых, например Герье 5, Трубецкой 6, идеализировали личность Августина, изображали его как .человека глубочайшей искренности, беззаветно отдающегося религиоз­ным порывам.

Для нас морально-этическая оценка личности Августина не так су­щественна. Несомненно лишь то, что Августин был для своего времени широко и разносторонне образованным человеком. Читая любое его произведение, легко убедиться в его прекрасном знакомстве с античной литературой и философией. Перед нами человек, который вобрал в себя всю античную образованность.

Августин родился в Тагасте, в римской Африке, в семье горожанина среднего достатка. Отец его был язычником, но мать — христианкой. Августин получил хорошее образование, главным образом риторическое. Римская Африка, где родился и учился Августин, во второй поло­вине IV в. представляла собой одну из наиболее культурных, романизи­рованных провинций Римской империи. Но римская культура захватила только верхушку местного общества — широкие слои населения, частью финикийского, частью нумидийского, сохранили свой язык, свою куль­туру и свою религию.

Момент появления христианства в Африке трудно установить точно. Вначале оно оставалось здесь идеологией низших классов общества, но затем стало распространяться и в его высших слоях. В средних же слоях городского населения и в народных массах с начала IV в. начи­нают распространяться всевозможные ереси, особенно ереси донатистов и циркумцеллионов.

Борьба господствующей церкви и государства с ересями характерна для провинции Африки в эпоху Августина. Под впечатлением ее про­исходило в значительной мере его внутреннее развитие, складывалась его идеология.

Вернемся к биографии Августина. В своих «Confessiones» Августин писал, что он вел в молодости очень распутную, веселую жизнь, но это, вероятно, преувеличение. Позднейшие его аскетические настроения заставили его, может быть с дидактической целью, преувеличивать раз-гульность своего образа жизни. Уже в молодости гораздо более значи­тельную роль в его жизни играли научные и философские интересы. В юности на него оказало большое влияние творчество Цицерона, кото­рый был одним из крупнейших посредников по ознакомлению римского общества с греческой философией и под влиянием которого Августин

3Augustinus Aurelius. Confessiones. Munchen, 1955. * См. О г о s i u s. Pauli Orosii viri doctissimi historiarum initium ad Aurelius Augustinum. Venetiis, 1500.

5 См. В. И. Герье. Блаженный Августин. М., 1910.

6 См. Е. Н. Трубецкой. Религиозно-общественный идеал западного хрис­тианства в V веке. М., 1892.

Е. А. Косминский

17

стал заниматься философией. Но одновременно с этим мы видим у него известные религиозно-этические искания. Идея античной философии, что мудрец не только должен развивать в себе силу разума, но также и нравственное начало, что только при условии определенного нравствен­ного совершенствования возможно высшее знание,— эта идея в то время овладела Августином.

Закончив свое учение, Августин стал сначала преподавателем грам­матики в Тагасте, а затем преподавателем риторики в Карфагене. Увле­каясь в этот период философией неоплатонизма, Августин впервые стал­кивается и с христианством. Однако его, воспитанного на античной философии, христианство в этот период еще отталкивает, так как кажет­ся ему слишком примитивным и детски грубым. «Священное писание» представляется ему собранием басен. Ему кажется крайне неубедитель­ным то, что христианское учение не прибегает к доказательствам, а при­казывает верить, что его догматы имеют характер непроверенных умом предписаний.

В своих религиозных исканиях Августин одно время увлекается манихейством. Согласно этой дуалистической теории, восходящей еще к религии Зороастра, мир является результатом вторжения мрака в об­ласть света. Целью мира является освобождение от этого мрака и воз­вращение к первоначальному свету. Эти идеи одно время захватили Августина, но вскоре, если верить его «Исповеди», перестали его удовлетворять.

В 383 г. Августин приехал в Рим. Можно думать, что привели его туда не только поиски истины, но также и интересы карьеры. Во всяком случае вскоре он получил кафедру риторики в Милане, в знаменитой миланской Высшей школе. Для провинциального преподавателя это был большой шаг вперед. Во'время своего пребывания в Риме и в первое время пребывания в Милане он отбросил всякие мистико-религиозные учения, даже неоплатонические воззрения, и стал на точку зрения тех философов, которые проповедовали чистый агностицизм, сомнение во всем и говорили о возможности лишь приблизительного знания.

Однако вскоре, разочаровавшись в агностицизме, он опять начинает интересоваться христианством. Теперь христианство представляется ему гораздо более привлекательным, чем в молодости. К этому времени и относится его знаменитое «обращение» — принятие им христиан­ства (387 г.).

Этот переворот, изображаемый самим Августином в его «Исповеди» как своего рода внутренняя драма, несомненно, назрел в результате определенных внешних впечатлений и воздействий.

После принятия христианства Августин оставляет преподавание в миланской Высшей школе, возвращается в Африку и сначала (в 391 г.) делается пресвитером, а потом епископом в Гиппоне. Здесь ему прихо­дится вести борьбу за усиление авторитета церкви как такой организа­ции, которая обладает исключительным правом устанавливать религиоз­ные «истины», объявляя всякое отступление от них ересью. Вопрос о праве церкви, если нужно, силой принуждать людей к восприятию этих истин все более и более овладевает его сознанием и руководит его по­ступками.

Этот «путь авторитета» определяет теперь все мировоззрение Авгу­стина. Теология и одновременно с этим философия представляются ему уже не как свободное исследование и познание божества, а именно как принятие недоказанного, как подчинение авторитету.

В качестве епископа Августин повел решительную борьбу с различ­ными ересями, отражавшими социальные движения, происходившие в это время в Африке; в частности, он боролся с донатизмом, который, как мы отмечали, был связан с движением народных низов. В борьбе с донатистами Августин развивает то учение о невозможности спасения человека вне церкви, которое и легло в основу его идеи «государства божьего» 7.

Другой ересью, с которой пришлось вести борьбу Августину, было учение Пелагия 8. В борьбе с ним Августин выдвигает учение о благодати, единственным носителем которой он считает ортодоксальную римскую церковь, и учение о предопределении. Оба эти учения больше всего и связываются с его именем.

Учение о благодати связано у Августина с понятием о первородном грехе. Августин утверждал, что «первородный грех» — нарушение пер­вым человеком обета богу — является актом свободной воли. С тех пор как люди совершили этот грех, человеческая воля навсегда связана этим грехом. Люди могут спастись только божественной благодатью, только сверхъестественной силой, которая дается богом и раскрывается в ходе библейской истории и которая находит свое наиболее полное выражение в искупительной жертве Христа. Таким образом, избавление от греха есть «благодать», которая дается «даром», вне связи с какими-либо заслугами и распространяется не на всех. Здесь и выступает учение Августина о предопределении. Одни предопределены спастись, дру­гие— погибнуть. Притом число лиц, предназначенных к блаженству в будущей жизни, очень невелико, а огромное большинство людей за­ранее осуждено.

На этом учении Августина о свободе воли, грехе и предопределении базируется и его философия истории, изложенная в его сочинении «О государстве божьем». Эта книга была написана под впечатлением взятия Рима Аларихом. Приверженцы языческой религии утверждали, что Рим пал в 410 г. потому, что он отступил от старой религии богов, которые создавали когда-то его величие и охраняли Рим. Тем самым распространение христианства в империи объявлялось причиной падения Рима. В своем сочинении «О государстве божьем» Августин попытался опровергнуть эти обвинения и в противовес им изложил свой взгляд на судьбы человечества вообще, на судьбу Рима в частности и на дальней­ший ход истории.

«Государство божье», о котором говорит Августин в своей книге, хотя в некоторых случаях он и отождествляет его с церквью как орга­низацией, в большинстве случаев трактуется им как более широкое понятие. Это царство или сообщество божьих избранников, которое на­чинается с первых времен человеческой истории, с первых библейских патриархов, и существует до времени пришествия на землю Христа. Хри­стос, его учение и христианская церковь являются новой основой для дальнейшего расцвета этого царства божьего, к которому принадлежат лишь избранные —те, кто предопределен богом к спасению. Когда на­ступит конец мира и все грешники будут осуждены, эти избранные

7 Об этой идее Августина подробнее см. ниже. (Прим. ред.)

8 Согласно учению Пелагия, человек обладает свободой воли'и выбора между доб­ром и злом, поэтому своей деятельностью он может снискать милость бога в виде «бла­годати» и тем самым войти в число «избранных», определенных к спасению. Пелагиан-ство отражало симпатии и чаяния более широких слоев населения империи, и его трак­товка вопроса о свободе воли противостояла официальному церковному учению, кото­рое поддерживал и развивал Августин. Это учение излагается Е. А. Косминским ниже-(Прим. ред.)

объединятся в вечном блаженстве и в вечном единении с богом, в вечном «государстве божьем».

Всемирная история представляется Августину как осуществление заранее предопределенного божественного плана, направленного к по­степенному развитию и совершенствованию этого «государства божь­его» — царства божьих избранников.

Таким образом, с точки зрения Августина, бог является основной, определяющей силой в истории; все подчинено воле божьей, бог высту­пает уже не как отвлеченная сущность, как его рисовала плотиновская философия,— это христианский бог-творец и бог-промыслитель, который своей волей определяет все развитие человечества. С этим связано у Августина представление о «чуде». Он доказывает, что нет таких зако­нов природы и истории, которые не могут быть нарушены богом, и ука­зывает на то, что эти нарушения происходят постоянно. В дальнейшем католическая, а отчасти протестантская историография средних веков всецело разделяла эту слепую веру в чудеса, которая основывается на идее божественного предопределения и всемогущества бога.

При этом Августин полагает, что в мире господствует зло. Хотя это зло рисуется Августину не как какая-то самостоятельная сила, но как удаление от бога, все же земной мир представляется ему миром зла, юдолью скорби. Августин не жалеет красок, чтобы нарисовать все пре­вратности, которые ждут человека на каждом шагу. У него господствует пессимистический взгляд на мир. И идея «государства божьего» высту­пает иногда у Августина как идея ухода из мира. Это те самые настрое­ния, которые лежали в основе монашества.

Тот великий кризис, который переживал в это время западный мир, нашел свое отражение в этом пессимистическом взгляде на жизнь и на мир. Но, согласно учению Августина, господствующие в мире зло и грех преодолеваются божественной благодатью, которая постепенно раскры­вается в человеческой истории в виде «божественного откровения». Это последнее передавалось богом вначале через патриархов еврейского на­рода, через Моисея и через пророков. И, наконец, искупление Христа явилось окончательным актом этой благодати.

Августину вся история рисуется как единый процесс. Эта идея яв­ляется основной и руководящей у Августина. Он утверждает единство человеческого рода, которое выступает в виде слияния библейской исто­рии с историей языческих государств.

Но у Августина избранный «народ божий» и остальные народы играют не одинаковую роль в истории: остальные народы выступают не «столько как участники процесса становления «государства божьего», сколько как своего рода «орудия божьи» для наказания «избранного» иудейского народа, отступающего от «заветов божьих».

Осуществление этого божественного плана в истории рисуется Авгу­стином в виде своеобразного прогрессивного процесса. Но этот «про­гресс» Августин относит исключительно к области государства божьего»; что же касается царства земного, к которому принадлежит большая часть человечества, то здесь он рисует совсем другую картину. В этом отношении интересна 18-я книга «О государстве божьем», посвященная истории земных государств. Августин дает несколько различных перио­дизаций истории. Одна периодизация — по монархиям, хотя он выдви­гает лишь две монархии — Ассиро-Вавилонскую и Римскую.

Вторая периодизация — деление истории на периоды до рождества 'Христова и после рождества Христова.

Кроме этого, он пользуется также периодизацией по возрастам, ко-

торая часто встречается и в теориях средневековых историков и которой пользовался еще Цицерон, признававший четыре возраста человечества.

Августин насчитывает шесть возрастов человечества — младенче­ство, детство, юношество, возраст мужества, пожилой возраст и, нако­нец, старость, которая характеризуется бессилием, болезнью и должна дойти до смерти. Наконец, после смерти наступает седьмой возраст — это обновление и блаженство избранных в «государстве божьем».

Интересно, как смотрел Августин на последний, шестой, возраст, начинающийся, по его взглядам, с возникновения христианства. Он счи­тал его периодом старости человечества, который предшествует гибели земного мира. Такое представление о человечестве умирающем, о дрях­лости античного мира естественно у Августина, который был свидетелем надвигающейся гибели этого мира.

Но, казалось бы, появление христианской церкви должно было зна­меновать для него, наоборот, возрождение человечества. Из этого проти­воречия Августин выходит таким путем: он говорит, что дряхлость древ­него, плотского человека сопровождается нарождением нового, духов­ного человека. Развитие человечества представляется ему как процесс раскрытия божественной истины и как воспитание человечества к вос­приятию этой истины.

В каком же отношении находится его «государство божье» к земным государствам? Августин развивает свои взгляды в эпоху, когда римское государство находилось в состоянии упадка. Поэтому, говоря о государ­стве земном, он принимает совсем другой тон, чем когда он говорит о «государстве божьем», и дает гораздо более реалистическую филосо­фию истории. Он говорит, в частности, что государство возникло из насилия.

В человеческих обществах, по его мысли, всегда господствует борьба, которая приводит к тому, что более слабые подчиняются более сильным. Они предпочитают подчинение вечному состоянию борьбы и анархии. Так возникает государство.

Государство, по Августину,— это шайка разбойников. Рим, по его мнению, был основан шайкой разбойников, составившейся из всякого род преступников. История Рима начинается с преступления — убийства Рема Ромулом. Точно так же и по «Библии» первым строителем города был братоубийца Каин.

Августин крайне презрительно относится к тем гражданским добро­детелям, которые будто бы укрепили господство Рима. Все эти граждан­ские добродетели сводились, по его мнению, к стремлению господство­вать. Равным образом он ополчается против языческого утверждения, что боги создали господство Рима, и подвергает осмеянию римские божества. Августин доказывает, что вера в эти божества представляет цепь самых грубых суеверий. Вместе с тем он сам отчасти верит в их су­ществование, видя в них демонов. Христианское учение о дьяволе он переносит на римскую мифологию. Он считает, что за всеми языческими чудесами стояли темные силы.

Говоря о Риме, Августин утверждает, что бог сделал это государ­ство орудием своих целей. В Римской империи совершилось объединение всего мира, что создало предпосылки для распространения христианства.

Таким образом, светское государство, с точки зрения Августина, должно играть служебную роль по отношению к невидимому духовному союзу избранных — «государству божьему». Но поскольку это последнее невидимо и не имеет определенного места на земле, постольку оно заключено так или иначе в церкви, которая своими таинствами спасает

людей, и, следовательно, светское государство практически должно слу­жить церкви. Этот взгляд на роль светского государства вполне объяс­няется общим падением государственной организации в Западной Рим­ской империи IV—V вв. По мнению Августина, церковь, как новая сила, должна взять на себя те функции, которые раньше выполняло светское государство 9.

Какой же социальный строй должны, по его мнению, охранять цер­ковь и государство, состоящее, по его идее, у нее на службе? Как отно­сится Августин, в частности, к рабовладельческим порядкам, к эксплуата­ции, к несвободе трудящихся классов?

Сам Августин, конечно, таких вопросов не ставит и не имеет ни­какого желания ставить, но ответ на них можно прочесть между строк его книги.

Августин говорит, что бог создал людей свободными, но неизбежным порождением греха является рабство. Рабство есть удел грешников. В этом утверждении содержится моральное оправдание рабства. Таким образом, Августин, с точки зрения своего «государства божьего», не вы­ступает против существующего социального строя, а, наоборот, занимает позицию охранителя этого строя. Перенося как будто бы центр тяжести развития истории на «государство божье», он, однако, ставит факти­чески всю церковиую организацию на службу существующему «зем­ному» порядку.

Мы видим, таким образом, что в теории Августина вопрос о каких бы то ни было социальных переменах, которые должны были быть свя­заны с «государством божьим», совершенно обойден. Здесь Августин вполне стоит на точке зрения господствующих социальных отношений. И самой своей аристократической теорией, теорией «избранных», теорией «предопределения», он показывает, как он далек от каких бы то ни было уступок домогательствам народных низов 10. Ясным показателем этого является упоминавшаяся выше борьба Августина с донатистами. Так философия истории Августина оказывается теснейшим образом связанной с важнейшими политическими и социальными проблемами его эпохи. В дальнейшем она легла в основу философии истории, господ­ствовавшей в средние века. Взгляды Августина, его теологическая, про­никнутая реакционным, теократическим духом концепция истории чело­вечества надолго предопределили развитие исторической мысли средних веков.

9 Это положение Августина впоследствии легло в основу идеи папской теократии, примата церкви над государством, которая сыграла весьма большую и реакционную роль в социально-политической и идеологической борьбе в средние века. (Прим. ред.)

10 В этой связи нельзя не заметить, что, признавая прогресс применительно к развитию «государства божьего» в смысле его расширения, приближения к богу и конеч­ного вечного блаженства «избранных», Августин отрицает какой-либо прогресс в исто­рии земного государства, к которому принадлежит большая часть человечества. История этого земного мира на всем протяжении рисуется им в одинаково мрачных тонах. (Прим. ред.)