ЗАГРОБНАЯ УЧАСТЬ УБИЕННЫХ ВО ЧРЕВЕ МЛАДЕНЦЕВ

«В покаянных молитвах, данных матушке, согрешившие грехом аборта молятся о загубленном младенце, «Во чреве томящемся, в темнице сидящем». Из сходных свидетельств упомянем откровение, бывшее праведнице Ардатовского монастыря Матери Афанасии (Анастасии Логачевой) в то время, когда о ней молился преп. Антоний «Грошевник» Муромский († 1851), сотаинник преп. Серафима Саровского. Виделся ей огромный дом со многими трубами без окон, а из каждой трубы тянулись детские ручки. «В этом доме, – сказали ей Ангелы, – находятся души мертвых детей не крещеных, которые, хотя не испытывают мучений, однако лишены света». Младенцы ждут исправления их участи.»

Современный Патерик. Преподобный Антоний «Грошевник»

//Русский паломник, 2002, № 26, с. 101

«Однажды ночью по произволению Божию мне довелось пережить страшное видение. После этого я понял, что такое аборты! Была ночь на вторник Светлой Седмицы. Как обычно, я зажёг две свечи и поставил их в две консервные баночки. Обычно эти свечи горят и в то время, когда я сплю. Я ставлю их за тех, кто страдает душевно и телесно — я отношу к ним и живых, и усопших. И вот в двенадцать часов ночи, творя Иисусову молитву, я увидел большое, огороженное каменной изгородью поле. Поле было засеяно пшеницей, всходы едва-едва начали подрастать. Стоя за изгородью, я зажигал свечи за усопших и ставил их на каменную стену. Слева виднелась безводная, бесплодная местность — одни скалы и каменистые обрывы. Эта местность не переставая тряслась от сильного гула, в который сливались тысячи душераздирающих, разрывающих сердце криков. Даже самый чёрствый человек, услышав это, не мог бы остаться равнодушным. Страдая от этих криков и не понимая, что происходит, я услышал голос, говорящий мне: "Поле, засеянное ещё не начавшей колоситься пшеницей, — это усыпальница душ умерших, которые воскреснут. В месте, сотрясающемся и дрожащем от душераздирающих криков, находятся души детей, убитых абортами". Пережив такое, я уже не мог прийти в себя от той великой боли, которую испытал за души этих детей. И лечь отдыхать тоже не мог, несмотря на то что очень устал.»

Преподобный ПаисийСвятогорец

« - Увидишь еще и своих детей, - сказали Ангелы.

Это абортные души. Место это не ад, но мучения, как в аду. Если женщина идет по своей воле на аборт, то убиенная душа находится там. Первого увидел мальчика. Он говорил:

- Мы вам не нужны.

Видел девочку. Показали последнего мальчика. От другой. Он в другой комнате. Эти души растут до тридцати трех лет. В комнатах находятся по возрастам.»

«Встреча с вечностью» р.Б. Андрея

«Младенцев этих полны дворцы и полны жупельные озера. От начала истребления до 9-ти месяцев они находятся в одном месте теплом, но в совершенной темноте. От 9-ти мес. и до года — иное место — тут уже день 12 часов и ночь 12 часов.

От года до трех лет дети — отдельно, от трех лет до семи — отдельно, и большие дети там ухаживают за меньшими. Одежды на них одинаковы, как на заключенных, или как в детской колонии. По семилетнем возрасте отводятся дети уже на место мучений; больше всего попадает их в жупельное озеро, а до семи лет их не мучают, они только томятся в великой скорби. И кто из людей молится Богу, а это убийство совершает, и за грех его не признает, тот напрасно молится, он пойдет туда, куда предпослал безвинных чад своих.

А если кто осознал свой страшный грех сей, покаялся в Церкви на исповеди, и стал жить благочестиво, таковых Бог прощает и детей возьмет на Сион, и его имя напишет в книгу Жизни, как блудного сына, возвратившегося с горьким раскаянием к Отцу Богу своему, и сотворит Бог в честь его покаяния и исправления жизни радость Ангелам.

Прошение о них творить на имя матери, число душ не указывать, так же и ТРЕБЫ о них совершать с именем матери. Имен у них нет, их там называют "клубовы дети", они с плачем ждут вашего покаяния и молитв о них, а с выходом из Ада, после крещения в Раю — они получают свои имена.

«Да благословит Господь читающего и слушающих эту благодать», Лидия Емельянова

«Теперь, - сказал мне Господь, - чадо, пойдем, Я покажу тебе, где мать истребляет своего ребенка».

Пришли мы к месту, где я должна увидеть. Все это место было темное, и холод необыкновенный, и там озеро, которому нет конца, там болото, и глубина в нем большая, а в этом болоте слышны стоны и вопли, крики. Там дети в разных видах, там и женщины пожирают куски мяса человеческого, также и пьют кровь, там и целые дети, которые головой в грязи, а ногами вверх. Жаль мне стало этих невинных душ, и я невольно заплакала о них. Господь сказал мне: «Не нужно тебе расстраиваться, у нас времени мало, а тебе еще ходить много, ты здесь должна пробыть полчаса, а во аде – полтора часа». Тогда спросила я: «Господи, разъясни, что означают целый ребенок, куски и кровь?»

Спутник мой ответил: «Чадо, - целый ребенок означает, что мать истребила его и не хотела пустить на свет. Вот она придет сюда, а ребенок увидит освобождение. Но Матерь Моя просила Меня, чтобы Я дал этим детям, которые без имени, - свет. И Я сказал Матери Своей: «О, Матерь Моя, возлюбленная, Я должен Тебя послушаться, потому, что из Тебя Я воплотился. Но закон повелевает Отцу, который дал Мне все и послал Меня на страдания, чтобы всех спасти и привести к Нему».

А куски – означают то, что мать пожрала своего ребенка, как змея пожирает жабу. Вот она умрет и придет сюда, и заставят ее есть эти куски, как за вкусную пищу, и она вечно и бесконечно будет есть их. А кровь – означает то, что мать истребляла плодородные семена свои, всякими земными врачами и лекарствами – это одно и то же: что истребить или что через врачей предохраняться. Мать умрет, придет сюда и заставят ее пить эту кровь, как за благоприятное вино».

 «Духовное путешествие слепой девушки. (Схимонахиня Сергия)».

Книга издана по благословению Высокопреосвященного Афанасия,

архиепископа Пермского и Соликамского.

«Далее мы зашли в другое темное помещение, в котором как бы из-под пола доносился плач маленьких детей. Монахиня объяснила, что это плачут маленькие дети, загубленные в утробе. Они ждут своих матерей, и когда те придут, то займут их место, а дети отправятся на небеса…»

Видение о загробной жизни рабы Божией Анны, жительницы г. Сланцы,

бывшее ей в 17 лет от рода, с 24 мая но 3 июня 1937 г. в г. Киронске, Мурманской обл.

«Показали мне дальше следующее место, которое было очень ужасное. Ой, это детоубийство, я не понимала что это за наказание такое, но когда я своими глазами увидела эти ужасы — душа вздрогнула очень сильно, мне было тяжко, я даже сразу расстраиваюсь. Там значит такое наказание - ужасное наказание, детоубийство - это аборты. Когда мы подошли к этому месту, я смотрю, там уйма народа, очень много, женщины и мужчины там были и там были врачи в белых халатах. И вот меня удивило когда бесы, вот от них недалеко, рядом вот, очень большой шкаф, размер я даже не могу сказать, такой большой шкаф, ну представьте, ни конца ни края не было. Вот сколько людей аборты делало и вот эти вот детки которых порезали на куски, они были в этом шкафу. И бесы открывают этот шкаф и оттуда достают мясо, вот кровь течет с них, ой, и вот так швыряют, бросают на эту толпу и вот они липнут на них, вот эти куски мяса кому на лоб прилипли, кому на лицо, кому на грудь... Ой, я когда это увидела, я же не знала что это такое, думаю, что они делают? И тогда мне Матрона говорит, сопровождающая моя: «Это вот наказание такое за аборты, за детоубийство. Ни в какой войне не было столько убитых людей, сколько родители убивают своих детей в утробе».

Наказание в аду за аборты из свидетельства Любви Гогичаевой

«… Были какие-то лабиринты и коридоры, страшные и ужасающие. Было очень тяжело осознать, где я нахожусь. Я даже не понимала… Я только чувствовала, что я куда-то опускаюсь, в какие-то страшные места, невообразимо страшные. Я видела какие-то маленькие фигурки человеческие, как бы прикованные к этим лабиринтам, какие-то уродливые, похожие на людей, но не люди, уродцы перевозили какие-то тележки, в тележках что-то типа угля или какой-то страшной жидкости. И всё это сопровождалось ужасными криками, нестерпимой болью. Запах отвратительный, дымка какая-то…

Что передо мной предстало? Огромная стена невидимых размеров, для меня невидимых. Стена эта была прозрачной, но я ощутила её плотность. От этой стены исходил жар, как я тогда внутренне поняла, это пекло. Гора эта, как я поняла, приблизилась, состояла – ручки, ножки, головки, кишки, сердца… Ужасный крик… всё это в крови, всё это живое, всё это шевелится. Крик нестерпимый – о до сих пор в моих ушах стоит. Я никогда это не забуду – этого забыть невозможно.

Я с ужасом и трепетом сама вот этим всем своим существом сама себе задаю вопрос «Что это? Что это я вижу?» Над этой горой летали страшные существа, они как-бы питались этим. Они не просто над горой, они в этой горе вот из этих голов, ручек, ножек человеческих – детских. И от этого мне еще страшнее стало.

Что это я вижу… Что это такое вообще… В какой природе это существует? Что это? И вот когда я сама себе задала такой вопрос «Что это?», последовал ответ от Того, Кто меня любит, Рядомстоящий «Это твои грехи…»

Понятия грех для меня тогда не существовало, я не знала. Я слышала о нем… грех.. Но понятия греха… что это мой грех… какой мой грех? Нет на мне грехов, я без греха живу. Какие на мне грехи?

«Это твой грех аборта» - последовал ответ.

Аборт.. да. Аборты – да, аборты были, но я тогда не считала, что это грех, я не поняла, что это аборты. И вдруг из этой кишащей массы детской образовался ребенок. Этого ребенка я не знаю в жизни. У меня в жизни трое детей… Но там ребенок мой – с моими глазами, с моими волосами. Он похож на моих тех детей, которых я знаю и вижу каждый день.

Вот он образовался, ручки, ножки соединились, всё соединилось. Этот ребенок вышел, увидел меня, протянул ручки и закричал «Мама!» Мама – с таким.. с такой надеждой на меня, с такой уверенностью, что мама может всё и мама может помочь. В это мгновение я ощутила родительские чувства материнские – такая же любовь, как к этим детям такую же любовь я ощутила и к этому ребенку, которого я не знаю. Только я поняла то, что это мой ребенок, которого я убила – аборт. От страха, что летит огромная птица, с огромным клювом, с крыльями, и она хватает этого ребенка, на глазах у меня терзает и поедает. Это состояние постоянно меняется – она его терзает, он опять соединяется и потом опять разрывается в клочья и опять соединяетс и кричит «Мама!»

Я от боли заорала, взмолилась «Господи, помоги ему!» и стала руки в эту стену вставлять, и он ручки тянет ко мне, а я не могу – стена плотная, и он не может. Мне казалось, что если у меня есть сердце, оно разломается, как тот ребенок, разломается в клочья. Я закричала «Господи, помоги ему, вытащи его отсюда!»

И Тот, Кто был рядом, говорит: «Помогу, только ты мне помоги». Говорю: «А как?» О говорит: «Пойди на Землю и расскажи всё, что ты здесь увидела». И я закричала от боли: «Господи, я всем-всем расскажу, я всё-всё расскажу, что я здесь видела, только вытащи моих детей отсюда!»

Свидетельство женщины из фильма Галины Царевой «Память смертная»