Мы нонимаем, что человек будет счастлив на Земле, когда человечество преобразится; но пока этого нет, может ли каждый обеспечить себе относительное счастье?

– «Человек чаще всего кузнец своего несчастья. Но претворяя закон Божий на деле, он избавляет себя от множества зол и создаёт себе такое счастье, какое только возможно в пределах грубого физического существования.»

Примечание. Человек, действительно проникшийся своей будущей судьбой, в своей телесной жизни видит лишь временное пристанище. Для него это – минутная остановка в скверной гостинице; он легко утешается по поводу некоторых преходящих неудобств своего путешествия, которое должно привести его к положению тем лучшему, чем лучше он к положению этому заранее подготовится.

Ещё при жизни мы наказываемся за нарушение законов физического существования болезнями, каковые суть последствия этого нарушения и наших излишеств. Если мы шаг за шагом вернёмся к истоку того, что мы называем своими «земными несчастьями», то увидим, что они в большинстве своём последствие первого отклонения с прямого пути. Через это отклонение мы вступили на дурной путь и от следствия к следствию впадаем в несчастье.

Счастье на Земле находится в зависимости от положения, которое удаётся здесь занять; и всё же то, чего хватило бы, чтобы составить счастье одного, вызывает несчастье другого. Есть ли, однако, мера счастья, общая для всех людей?

– «Для матерьяльной жизни это – обладание всем необходимым; для духовной жизни – это чистая совесть и вера в грядущее.»

Но то, что было бы лишним для одного, не становится ли необходимым для других, и обратно, в зависимости от положения?

– «Да, конечно, в зависимости от ваших матерьяльных идей, предрассудков, честолюбивых притязаний и смехотворных капризов, коим грядущее, когда вы поймёте истину, воздаст по заслугам. Конечно же, тот, кто имел пятьдесят тысяч годового дохода и вынужден получать десять, считает себя достаточно несчастным, потому что он больше не может позволить себе иметь такого важного вида, как ране, не может занимать того, что он называет „своим положением“, содержать лошадей, лакеев, удовлетворять все свои прихоти и т.д. Он полагает, что ему не хватает необходимого; но искренно скажи, стоит ли он жалости, когда рядом с ним есть те, кто умирают от голода и холода и не имеют крыши над головой? Мудрый, чтобы быть счастливым, смотрит вниз, а вверх только за тем, чтобы вознести душу свою к Беспредельности.» (См. N 715).

Есть несчастья, не зависящие от образа действия и поражающие и самого справедливого человека; нет ли какого средства уберечься от них?

– «Он должен тогда смириться и претерпевать их безропотно, если только желает прогрессировать; но в совести своей человек всегда находит утешение, дающее ему надежду на лучщую будущность, если он сделает всё необходимое, чтобы достичь её.»

Почему дарами фортуны (богатством, например) Бог одаривает тех, кто, судя по всему, такой милости не заслужили?

– «Это выглядит дарами и милостью лишь в глазах тех, кто не видит ничего, кроме наличествующего мига; но знай, что богатство есть испытание зачастую более опасное, нежели нищета.» (См. N 814 и далее).

Не является ли цивилизация, создавая новые потребности, источником новых огорчений?

– "Беды этого мира состоят в прямой связи с деланными потребностями, которые вы себе создали. Кто умеет умерять свои желания и без зависти смотрит на то, что находится за пределом его возможностей, тот оберегает себя от множества разочарований и ошибок в этой жизни. Всего более богат тот, у кого всего менее потребностей.

Вы завидуете наслаждениям тех, кого почитаете баловнями судьбы; но знаете ли вы, что им уготовано? Если они наслаждаются лишь ради себя, то они эгоисты, и тогда изнанка эгоизма поворачивается против них. Уж лучше жалейте их. Господь иногда позволяет злому человеку процветать, но счастье его незавидно, ибо он заплатит за него горючими слезами. Если несчастен справедливый человек, то это испытание, которое ему зачтётся, коли он выдержит его достойно. Не забывайте слова Христовы: «Блаженны страждущие, ибо утешены будут!»

Излишек, определённо, не является составляющей счастья, но этого нельзя сказать о необходимом, и разве не реально несчастье тех, кто лишён этого необходимого?

– «Человек подлинно несчастен тогда, когда у него нет необходимого для жизни и здоровья тела. Это лишение происходит, может быть, по его же вине, и тогда он должен пенять лишь на самого себя; если же оно по вине другого, ответственность падает на того, кто является его причиною.»

Различием естественных задатков Бог явно указывает нам на наше призвание в этом мире. Не происходят ли многие беды от того, что мы не следуем этому призванию?

– «Правильно, и зачастую именно родители из гордыни либо по скупости уводят своих детей с пути, намеченного природою, и этим перемещением разрушают их счастье; за это они будут держать ответ.»

– Вы, таким образом, находите справедливым, чтобы сын человека, поставленного в обществе высоко, тачал, к примеру, сапоги, если у него имеются задатки для данного занятия?

– «Не нужно ни впадать в глупость, ни что-то преувеличивать: у цивилизации свои необходимости. Почему бы сын человека высокопоставленного стал, как ты говоришь, тачать сапоги, если он может делать и что-то другое? Он всегда сможет принести пользу по мере своих способностей, если оне не применяются во вред. Так, например, вместо того, чтобы быть плохим адвокатом, он мог бы быть отменным инженером и т.д.»

Примечание. Перемещение людей из их интеллектуальной сферы, безусловно, является одной из частых причин разочарования. Непригодность к избранному поприщу – один из неиссякаемых источников уныния; затем добавившееся к тому самолюбие препятствует человеку, потерпевшему неудачу, искать источник существования в какой-либо более скромной профессии и указывает ему на самоубийство, как на самое действенное средство избежать того, что он считает для себя унижением. Если бы только нравственное воспитание поставило его выше глупых предрассудков гордыни, то его никогда бы нельзя было застать врасплох.

Есть люди совершенно обездоленные даже тогда, когда кругом их царит изобилие, и перспективой имеющие лишь смерть; какое решение нужно им принять? Должны ли они позволить себе умереть с голоду?

– «Никогда не должно иметь мысли позволить себе умереть с голоду; всегда можно было бы найти средство прокормиться, если бы гордыня не встревала между нуждой и трудом. Часто говорят: „Никакой работы не надо стыдиться. Не ремесло порочит.“ Но говорят это о других, а не о себе.»

Очевидно, что не будь общественных предрассудков, которым люди подчиняют себя, то всегда можно было бы найти какую-то работу, могущую дать средства к жизни, пусть бы ради этого и пришлось поступиться своим положением; но ведь и среди людей, вовсе не имеющих предрассудков или отбрасывающих их решительно в сторону, есть такие, которым невозможно удовлетворить свои нужды из-за болезней ли или по каким-то иным причинам, не зависящим от их воли?

– «В обществе, устроенном по закону Христову, никто не должен умереть с голоду.»

Примечание. При мудром и предусмотрительном общественном устроении у человека может не хватать необходимого лишь по его вине; но сама вина эта часто является результатом среды, в которой он находится. Когда человек станет на деле претворять закон Божий, у него будет такой общественный строй, который основан на справедливости и сопричастности, и сам человек станет от этого лучше. (См. N 793).