Механистический материализм

    Учение французских материалистов о внутренней активности мате­рии, о всеобщем характере движения было прогрессивным завоева­нием философской мысли XVIII в.

Основу всех процессов природы, с их точки зрения, составляет материя с присущим ей свойством движения. Природа получает своё движение от себя самой, ибо она – великое целое, вне которого ничто не может существовать. Материя вечно движется, покой относителен, движение есть необходимый способ её существования и источник всех её свойств. Пространство и время – формы существования материи. Нет ничего, чего нельзя было бы познать.

   В XVIII в. химия, биология все еще находились в зачаточном состоянии и поэтому основой общего мировоззрения продолжала оставаться механика. Законы механики твердых тел, за­коны тяготения материалисты эпохи Просвещения возводили в ранг всеобщих и утверждали, что биологические и социальные явления развиваются по тем же законам. Наиболее яркий пример механициз­ма — взгляды французского философа Жюлъена де Ламетри (1709 —1751), изложенные им в сочинении с характерным названием «Человек — машина». В этой работе Ламетри доказывал, что люди яв­ляются искусно построенными механизмами и призывал изучать че­ловека, опираясь только на механику его тела. При этом он полагал, что исследование механики тела автоматически приведет к раскры­тию сущности Чувственной и мыслительной деятельности человека.

Наиболее обобщенно и систематично механистическое миро­воззрение материализма эпохи Просвещения выражено в работе П. Гольбаха «Система природы». Гольбах прямо заявляет, что мы можем объяснить физические и духовные явления, привычки с по­мощью чистого механицизма. В мире ничего не совершается без при­чины. Всякая причина производит некоторое следствие, не может быть следствия без причины. Следствие, раз возникнув, само становится причиной, порождая новые явления. Природа — это необъят­ная цепь причин и следствий, беспрерывно вытекающих друг из друга. Общее движение в природе порождает движение отдельных тел и частей тела, а последнее, в свою очередь, поддерживает движе­ние целого. Так складывается закономерность мира.

Нетрудно увидеть, что так называемые всеобщие закономерности мира — это абсолютизируемые законы механики твердых тел. «Соглас­но этим законам, — писал Гольбах, — тяжелые тела падают, легкие под­нимаются, сходные субстанции притягиваются, все существа стремятся к самосохранению, человек любит самого себя и стремится к тому, что выгодно ему, лишь только он познал это, и питает отвращение к тому, что может быть ему вредным». Движение и изменение в мире, согласно взглядам материалистов этой эпохи — это не постоянное порождение нового, то есть не развитие в собственном смысле, а некоторый вечный круговорот — последовательное возрастание и убывание, возникнове­ние и уничтожение, созидание и разрушение. Все совершающееся в мире подчинено принципу непрерывности. В природе нет скачков.

Этот взгляд, направленный против теологических представ­лений о свободном творении Бога и чудесах, базировался на призна­нии всеобщей и непреложной материальной обусловленности. Непрерывная, постоянная и нерушимая цепь причин и следствий, под­чиняют все происходящее в природе всеобщей необходимости. Необ­ходимость, понимаемая абсолютно и механически, перерастает в идею предопределенности всего совершающегося, в фатализм. Как вывод, отсюда следует отрицание случайности в природе и свободы и поведении человека. «Мы, — писал Гольбах, — называли случайными явления, причины которых нам неизвестны и которые из-за своего невежества и неопытности мы не можем предвидеть. Мы приписываем случаю все явления, когда не видим их необходимой связи с соответствующими причинами».

Фатализм, вера в предопределенность всего существующего вопреки общей тенденции философии эпохи Просвещения приводили к выводу о предопределенности всего существующего, к пассивному подчинению человека всему тому, что совершается в окружающей его действительности.

У французских материалистов ещё не было понимания того, что биологическая форма движения материи (жизнь) и социальная форма (развитие общества) обладают своими особыми законами, которые не сводятся к законам физической формы движения материи. Это было обусловлено ещё слабым развитием биологических и социальных наук.

Материализм XVIII в. был ещё и метафизическим, он не содержал в себе идею развития. Движение и изменение в мире, согласно ему, - это некоторый вечный круговорот – возникновение и уничтожение, созидание и разрушение; в целом же мир неизменен. Такое понимание ещё отсутствовало у французских материалистов.

В учении об обществе французские материалисты выступали против учения провиденциализма и отстаивали положение о том, что движущей силой истории человечества служит не Бог, а человеческий разум, прогресс просвещения. Они доказывали возможность существования высоконравственного общества, состоящего из атеистов. Это учение, а также положение о несостоятельности всех верований и догматов религии, особенно сильно шокировали их современников. Главные труды Гольбаха и Гельвеция были сожжены по решению парижского парламента.

Просветители отрицали христианский догмат об изначальной греховности человека и его испорченности. Они полагали, что моральные и интеллектуальные качества человека формируются в результате воспитания.