Ревность и охрана партнера.

Социолог Дэвис (Davis, 1948) определил ревность как реакцию страха и гнева, служащую для защиты, сохранения и продления интимного аспекта любви. У образующих пары видов, как наш, которые живут в социальных группах, ревность является логическим следствием эволюции. В сущности, если бы ревность не была бы неотъемлемой характеристикой человеческой природы, то она представляла бы собой курьез, который требовал бы научного объяснения.

Значение ревности несколько различно для каждого пола. У мужчин ревность вращается вокруг проблемы неопределенности отцовства. Женщинам всегда известно, их это ребенок или нет, тогда как мужчины вплоть до появления современных методов исследования ДНК никогда не могли быть уверены в том, что ребенок является их отпрыском.

Хотя проблема отцовской неопределенности существует у всех видов приматов, истинная ревность может быть уникальной для эволюции человеческой линии. Ископаемые находки говорят о возможной полигинии наших предков австралопитеков, так как взрослые самцы были значительно крупнее взрослых самок. Полигамия является общим термином, применяемым по отношению к особи, имеющей нескольких партнеров по спариванию. Термин полигиния обозначает сожительство самца с несколькими самками одновременно, а термин полиандрия — сожительство самки с несколькими самцами одновременно. Моногамией обозначается образование пары, состоящей из одного самца и одной самки. У полигинных видов, где один самец монополизирует размножение многих самок, самцы обычно значительно крупнее самок (Alexander, Howard, Noonan & Sherman, 1979). Это происходит вследствие непосредственной конкуренции между самцами за обладание целым гаремом самок. Например, взрослый самец гориллы может весить более 200 килограммов, в то время как взрослые самки в его гареме весят в среднем около 90 килограммов. У моногамного гиббона размеры тела самца и самки практически одинаковы. У этих животных взрослая пара вместе с детенышами решительно защищают свою территорию от вторжения любых других представителей их вида. Самец и самка шимпанзе тоже весьма схожи по размерам тела, но их система спаривания носит характер промискуитета. Когда у самки шимпанзе наступает эструс, она спаривается со многими самцами. Самцы, судя по всему, не проявляют никаких признаков поведения, похожего на сексуальную ревность у человека. Самцы шимпанзе по-настоящему конкурируют друг с другом главным образом за положение в иерархии доминирования, но напрямую за обладание самками не борются. Конкуренция в спаривании идет на уровне спермы, о чем пойдет речь в следующем разделе.

По-видимому, ревность трансформировалась из других влечений, связанных со спецификой поведения, направленного на защиту ресурсов. Эволюция ревности в человеческой линии обусловлена тремя факторами: (1) жизнь в группах; (2) образование пар и (3) разделение труда по признаку пола. Существование в социальных группах является общим для нас признаком с нашими ближайшими из ныне живущих родственников — шимпанзе. Поэтому вероятно, что такой образ жизни вели наши общие предки 5-7 миллионов лет назад. Жизнь в группах выполняет защитную функцию и облегчает заготовку ресурсов. Из-за длительной зависимости и уязвимости детей у гоминид и, возможно, из-за суровых условий Ледникового периода, образование пар приобрело резко возросшее значение для выживания наших предков. Выживание потомства подвергалось большому риску, если образовавший с матерью пару самец не снабжал их продовольствием. Моногамия предполагает огромное количество энергии, которое тратят самцы на одну конкретную самку. Так как образовавшие пару самцы жили в социальной группе, то всегда существовала возможность того, что ребенок, на которого они потратили столько энергии, не от них. Проблема усугублялась еще и разделением труда по признаку пола. На протяжении десятков (если не сотен) тысяч лет люди вели образ жизни охотников и собирателей. Собирательством обычно занимались женщины, находясь поблизости от опорного лагеря, а охота была прерогативой мужчин и могла потребовать передвижения на значительные расстояния и отсутствия в течение дней или недель. Хроническая отдаленность образующих пары самцов и самок была неизбежным следствием такого разделения труда и предоставляла массу возможностей для неверности. Любой недостаточно ревнивый самец гоминид мог тратить все свое время, выращивая потомство от других самцов, и гены, ответственные за подобную поведенческую тенденцию, давно исчезли. Сходным образом самка гоминид, не демонстрировавшая реакцию ревности на то, что образовавший с ней пару самец увлечен другими самками, скорее всего, рисковала распадом своего союза, вследствие чего появлялась опасность гибели ее потомства.

Исходя из логики эволюционного процесса, следует, что мужская ревность должна быть направлена на сексуальную неверность, а женская — на эмоциональную неверность. Басе, Ларсон, Вестей и Семмелрот (Buss, Larson & Semmelroth, 1992) провели серию экспериментов с принудительным выбором и показали, что мужчины испытывают глубокие душевные страдания скорее из-за сексуальной, нежели из-за эмоциональной неверности партнерши, тогда как женщины демонстрируют обратную реакцию, сильнее переживая именно из-за эмоциональной, нежели из-за сексуальной неверности партнера. Физиологические замеры возбуждения вегетативной нервной системы подтверждают оценки, которые давали испытуемые субъективной значимости различных видов неверности. Например, когда мужчин просили представить сценарий того, как значимая женщина вовлечена или в некие сексуальные, или же эмоциональные отношения с другим, то частота сердцебиений и кожно-гальванические реакции испытуемых в большей мере усиливались при обдумывании идеи о сексуальной неверности, чем при обдумывании идеи об эмоциональной неверности. В ходе интервью, проведенных с мужчинами и женщинами, наиболее часто упоминаемой ситуацией, вызывавшей ревность у мужчин, был секс с другим партнером. Женщины, напротив, чаще всего называли в качестве причины ревности то, что их партнеры проводят время в обществе других женщин (Francis, 1997). Кросс-культурное исследование в Голландии, Германии и США дало те же результаты: мужчины находят сексуальную неверность более очевидным поводом для ревности, а женщины считают более значительным поводом именно эмоциональную неверность (Buunk, Angleitner, Oubaid & Buss, 1996).

Возникнув у человека однажды, чувство ревности приводит к какому-то из вариантов поведения, которые можно отнести к категории охраны или удержания партнера. Наиболее явные формы охраны партнера включают физическое запугивание и насилие, направленные на партнера или на того, кто воспринимается как соперник. Значительно более тонкими формами этой категории поведения могут быть такие тактики, как повышение своей привлекательности для партнера или демонстрация подчинения партнеру и обещания вести себя в будущем еще лучше. Басс и Шакелфорд (Buss & Shackelford, 1997) изучали разнообразные тактики удержания партнера, применяемые женатыми парами. Они обнаружили, что число используемых мужчинами действий, направленных на удержание партнерши, положительно коррелирует с молодостью и физической привлекательностью последних. Фактически, пик удержания партнерш также приходится на пик репродуктивного возраста у женщин в целом. Возраст партнера и его физическая привлекательность не связаны с его удержанием женщинами: в их случае с интенсивностью охраны партнера положительно коррелировал доход партнера и уровень его притязаний. В конкуренции за партнера женщины стараются улучшить свою внешность и говорят другим, что их мужчина связан с ними давними отношениями. В ответ на воспринимаемую угрозу от соперника мужчины более активно демонстрируют свои ресурсы. Кроме того, мужчины чаще, чем женщины, используют в качестве тактики удержания партнера повиновение. По отношению к воспринимаемым соперникам мужчины, по сравнению с женщинами, намного чаще прибегают к угрозам или физическому насилию, и вероятность такого поведения высоко коррелирует с привлекательностью и молодостью их партнерш.

Спермовые войны.

Как было отмечено выше, хотя доминирующий самец шимпанзе может попытаться «монополизировать» самку во время ее эструса, основная конкуренция у данного вида идет на уровне спермы. Половые пути самки шимпанзе на несколько дней становятся полем битв, на котором разворачивается спермовая война. Только один из миллионов сперматозоидов внутри влагалища и матки сможет завоевать главный приз — оплодотворить яйцеклетку. В действительности лишь небольшая часть сперматозоидов, возможно меньше 1%, способна к оплодотворению. Остальные выполняют совершенно другую функцию. Эти 99% спермы состоят из так называемых блокировщиков, или сперматозоидов-камикадзе. Их функция заключается в том, чтобы помешать сперматозоидам других самцов добраться до яйцеклетки. Судя по всему, существует два типа сперматозоидов-камикадзе (Baker, 1996). Сперматозоиды типа А препятствуют прохождению сперматозоидов, которые попали в самку после них. Сперматозоиды типа В атакуют чужие сперматозоиды, которые попали в самку до них. Такая борьба сперматозоидов обусловила у шимпанзе развитие достаточно больших яичек, способных произвести требуемое количество спермы. Именно поэтому яички у шимпанзе значительно крупнее, чем у человека.

У горилл яички относительно невелики по сравнению с шимпанзе. Причина этому — сексуальная монополия самцов горилл в гареме самок. При такой системе спаривания конкуренция сперматозоидов практически нереальна. Яички у человека несколько крупнее относительно размеров тела, чем у гориллы. Тем не менее общая схожесть наводит на мысль о том, что система спаривания у ранних гоминид имела полигинную природу, аналогичную таковой у горилл, при которой был единственный сексуально активный самец (Hrdy, 1988). У людей по сравнению с гориллами, напротив, наблюдается значительно меньший половой диморфизм в размерах тела, что свидетельствует о тенденции людей к моногамии на более поздних стадиях эволюции. Поскольку сдвиг в сторону моногамии происходил в рамках больших социальных групп, то сложившиеся в ходе эволюции поведение и физиология, направленные на борьбу с неверностью, — признаки современного человека.

Бейкер (Baker, 1996) обнаружил доказательства того, что мужская сексуальная психология эволюционировала таким образом, чтобы соответствовать потенциальной опасности оплодотворения партнерши другим самцом во время отсутствия партнера. Бейкер установил, что объем спермы во время эякуляции при занятии сексом с партнершей не зависит от длительности периода времени, прошедшего после предыдущей эякуляции. Важной переменной здесь выступает время, прошедшее с последнего занятия сексом с его женой. Если мужчина находился вдали от своей жены в течение длительного периода, то объем спермы может превышать обычный в три раза. Если же мужчина находился поблизости от своей жены и сексуально воздерживался, то его последующая эякуляция не отличалась возросшим объемом. Бейкер и Беллис (Baker & Bellis, 1993, 1995) обнаружили, что женский оргазм тоже участвует в спермовой борьбе. Во время оргазма матка начинает ритмично сокращаться, выполняя роль вакуумного насоса и способствуя поступлению спермы в шейку матки. Если у женщины были сношения с несколькими мужчинами в течение короткого периода времени, то сперма, чье поступление сопровождалось оргазмом, имеет большие шансы оплодотворить яйцеклетку. Сопоставляя это исследование с данными Торнхилла, говорящими о большем числе женских оргазмов с более симметричными мужчинами, а также с исследованиями Гангестеда и Торнхилла (Gangestad & Thornhill, 1998) о предпочтениях женщинами в период овуляции запаха симметричных мужчин, мы можем увидеть взаимосвязь между спермовой борьбой и женским выбором партнера. Оба явления были рассмотрены нами для иллюстрации уникальных анатомических особенностей человеческого вида. Хотя шимпанзе обладают самыми крупными яичками среди наших ближайших живущих сородичей-приматов, у людей самый крупных пенис с точки зрения его длины и толщины (рис. 5.4).

Рис. 5.4. Самцы глазами самок: люди и большие обезьяны отличаются относительной массой тела у самцов и самок, длиной пениса и размерами яичек. Главный кружок отражает размер тела самца каждого вида по отношению к размеру тела самки того же вида. Тело самки (женщины) в масштабе для каждого вида приведено справа вверху. Таким образом, шимпанзе примерно равны по массе, мужчины немного больше женщин, а самцы орангутанов и горилл значительно крупнее самок. Стрелки у мужских символов пропорциональны длине эрегированного пениса, а двойные кружочки символизируют массу яичек относительно тела. У людей самые длинные пенисы, у шимпанзе — самые большие яички, а у орангутанов и горилл пенисы и яички имеют самые маленькие размеры.

(Перепечатано из «The Third Chimpanzee» by Jared Diamond, © 1992 by Harper Collins; используется с разрешения Harper Collins.)

Даймонд (Diamond, 1992) приводит следующие анатомически данные: у гориллы длина пениса в состоянии эрекции составляет чуть больше 3 сантиметров, у орангутана этот показатель в среднем составляет почти 4 сантиметра, у шимпанзе — 7? сантиметров, а у человека 12? сантиметров. Защитники теории спермовой борьбы приводят следующий аргумент: пенис большей длины позволяет доставить сперму ближе к шейке матки и тем самым дает сперме стартовое преимущество по сравнению с конкурентами. Защитники другой теории — женского выбора партнера — могли бы возразить, сказав, что у гоминид, являющихся нашими предками, самки (по крайней мере, некоторые) выбирали самцов, которые могли в большей степени стимулировать влагалище и клитор. В любом случае имеет место взаимодействие между обоими этими процессами, например, более толстый пенис в большей степени стимулирует клитор и, следовательно, повышает вероятность возникновения оргазма, который будет способствовать доставке спермы в шейку матки. Исследование маток у женщин после свершения полового акта показало, что удерживание спермы положительно коррелировало с самоотчетами женщин о сексуальном удовлетворении (Graham-Rowe, 1998). Филогенетические сопоставления также наводят на мысль о том, что женская грудь появилась в процессе эволюции в результате давления полового отбора (рис. 5.5).

Рис. 5.5. Самки глазами самцов: Женщины уникальны по размеру своих молочных желез, которые значительно больше, чем у других обезьян, даже до начала беременности. Главный кружок отражает размеры тела самки по отношению к размерам тела самца того же вида.

(Перепечатано из «The Third Chimpanzee» by Jared Diamond, © 1992 by Harper Collins; используется с разрешения Harper Collins.)

Сексуальная ориентация.

Возможно, наиболее очевидным поведенческим отличием между полами является их сексуальная ориентация. Другими словами, гетеросексуальных женщин привлекают мужчины, а гетеросексуальных мужчин привлекают женщины. Так как мы являемся видом с половым типом размножения, для нас необходимо находить противоположный пол привлекательным (в целях размножения). По причине биологической необходимости некой сексуальной ориентации, отличной от таковой у противоположного пола, мы должны предположить, что эта ориентация инвариантна в своих проявлениях так же, как и количество пальцев на руке. За редким исключением, у любого человека на планете по пять пальцев на одной руке. Однако гетеросексуальная ориентация присутствует не более чем в 95% случаев. Исследования поведенческой генетики в области сексуальной ориентации человека показывают, что по крайней мере половина отклонений в сексуальной ориентации обусловлена генетически (Pillard & Bailey, 1998). Это является своего рода логической загадкой. Как в ходе эволюции могло сохраниться абсолютно неэффективное с точки зрения выживания вида поведение?

Чтобы понять данный феномен, мы должны разобраться в онтогенезе сексуального поведения и его физиологии. Все индивидуумы, являются ли они генетически мужчинами или женщинами, начинают жизнь с одинакового строения, включая их репродуктивную анатомию. Вплоть до пятой недели с момента зачатия мужчины и женщины фенотипически неотличимы. Только после дифференциации первичных половых желез в яичники или семенники и продуцирования соответствующих гормонов мы начинаем наблюдать дифференциацию эмбрионов на мужчин и женщин. Многие из моментов развития касаются дифференциации мужской и женской репродуктивной анатомии. Но куда более тонкие аспекты развития вовлечены в процесс дифференциации головного мозга. Женский мозг с его более высокой степенью симметрии левого и правого полушарий и толстым мозолистым телом представляет собой первичную модель. В мужских плодах семенные железы вырабатывают тестостерон, который проникает через гематоэнцефалический барьер и там превращается в женский половой гормон эстрадиол при помощи фермента, называемого ароматазой. Парадоксально, что именно эстрадиол вызывает маскулинизацию головного мозга. Некоторые отличия в когнитивных процессах познания, являющиеся результатом процесса маскулинизации мозга, описаны в главе 3. Эта пренатальная схема развития мозга определяет многие другие аспекты женского и мужского поведения, в том числе сексуальную ориентацию.

Возможно, что наследуются не специфические гены, определяющие гомосексуальное поведение, а скорее гены, делающие человека менее устойчивым к воздействиям в период пренатального развития мозга. Таким критическим фактором, влияющим на тонкие моменты внутриутробного развития мозга, в частности, оказался материнский стресс во время беременности. Вард (Ward, 1997), Бард и Рид (Ward & Reed, 1985), Вард, Вард, Винн и Билавски (Ward, Ward, Winn & Bielawski, 1994), Вард и Вард (Ward & Ward, 1985) вызывали стресс у беременных крыс, помещая их в прозрачную плексигласовую трубу под яркий свет. Как следствие, в кровоток матери выбрасывался эндорфин, часть из которого проникала через плаценту и достигала соответствующих структур мозга в гипоталамусе зародыша. Эндорфины, как материнские гормоны стресса, блокируют синтез и высвобождение тестостерона (Ward, Monaghan & Ward, 1986). Потомство мужского пола, произведенное на свет такими подвергнутыми стрессу матерями, показывает вариант поведения, который может быть взят в качестве модели гомосексуального. Этих самцов вместо самок привлекали другие самцы, и они принимали позу спаривания, характерную для самки, перед другими самцами.

Данные, свидетельствующие о наличии схожей модели в сексуальной ориентации человека, были собраны Эллис, Эймс, Пекхам и Бурк (Ellis, Ames, Peckham & Burke, 1988). Эти ученые обследовали 283 матери мужчин с гомосексуальной и гетеросексуальной ориентацией, причем матери не были проинформированы о том, каким образом и почему именно они были выбраны для исследования. В беседах не шла речь о сексуальной ориентации, а задавался набор вопросов, касающихся болезней и стрессов, которые женщины могли испытывать до, во время и после беременности. Они обнаружили, что у матерей, которые вспомнили, что у них был по крайней мере один серьезный стрессовый эпизод во время второго триместра беременности, вероятность рождения сына с гомосексуальной ориентацией была гораздо выше, чем у матерей, которые не испытывали серьезных стрессовых воздействий во втором триместре. Более позднее обзорное исследование Бейли, Виллермана и Паркса (Bailey, Willerman & Parks, 1991) не выявило значимой корреляции между гомосексуальностью и дородовым стрессом у матери. Однако это исследование обнаружило, что среди мальчиков, рожденных матерями, сообщившими о высоком уровне стресса во время беременности, чаще встречалось «девчоночье» поведение в детстве. Ясно, что потребуется еще много исследований, прежде чем мы придем к окончательному пониманию феномена сексуальной ориентации.

Также доказано, что мозг гомосексуальных мужчин отличается от мозга гетеросексуальных мужчин. Передняя комиссура, которая подобно мозолистому телу обеспечивает связь между обоими полушариями, в среднем больше у женщин, чем у гетеросексуальных мужчин. У гомосексуальных мужчин она не отличается по размерам и даже превосходит таковую у женщин (Alien & Gorski, 1992). Структура, находящаяся в переднем гипоталамусе, известная как интерстициальное ядро-3, обычно вдвое больше у гетеросексуальных мужчин, чем у женщин. У гомосексуальных мужчин это образование имеет приблизительно такой же объем, как и у женщин (Le Vay, 1991, 1993). В остальных частях гипоталамуса (насчет которых известно, что они отличаются у лиц разного пола) гомосексуальные мужчины схожи с гетеросексуальными мужчинами и несхожи с гетеросексуальными женщинами. Это согласуется с представлением о том, что сексуальная ориентация имеет градации, а не носит характер строгой дихотомии.

Пренатальные гормональные воздействия вовлечены и в формирование сексуальной ориентации женщин. В 1950-х и начале 1960-х годов многие женщины принимали синтетический эстроген, диэтилстилбестрол (DES) для предупреждения выкидышей. DES оказывает маскулинизирующее влияние, схожее с эффектом тестостерона. Эрнхард и его коллеги (Ehrnhardt et al., 1985) сообщают о том, что из тридцати обследованных ими взрослых женщин, чьи матери во время беременности принимали DES, семь обнаружили гомосексуальную или бисексуальную ориентацию. Для сравнения, из тридцати женщин, не подвергнутых пренатальному воздействию DES, ни у одной не было обнаружено гомо- или бисексуальности. У женщин, которые пренатально испытывали воздействие высокого уровня тестостерона, из-за синдрома врожденной адренальной гиперплазии (ВАГ) гораздо чаще наблюдается бисексуальная или гомосексуальная ориентация (Dittman, Kappes & Kappes, 1992; Money, Schwartz & Lewis, 1984). Подводя итог, можно сказать, что кажущийся парадокс гомосексуального поведения в значительной степени разрешается, если мы посмотрим на сексуальную ориентацию как на продукт онтогенетического континуума, подобно половой анатомии и физиологии. Конечно, имеют место и постнатальные влияния, оказывающие воздействие на половую ориентацию. В частности, присутствует подобный импринтингу период для сексуальной ориентации в момент первого сексуального опыта индивида. У многих птиц взрослеющая особь должна находиться среди себе подобных для того, чтобы у нее развилась нормальная сексуальная ориентация. Например, если птица видит людей чаще, чем представителей своего вида, у нее разовьется «половое влечение» к людям. Так же можно объяснить и то, почему люди избирают гомосексуальную ориентацию или фетишизм. В случае фетишизма у индивида появляется невротическое влечение к необычным объектам. Объекты фетишизма могут включать в себя женскую обувь и нижнее белье, но также и более странные предметы, например выхлопную трубу автомобиля. Объекты, по всей видимости, становятся фетишами, случайно возникнув рядом с индивидом в момент его первого сексуального опыта. Если сексуальный импринтинг имеет место у людей, случайные ассоциации должны были бы стать постоянной частью сексуального поведения индивида. Первичный сексуальный опыт, без сомнения, играет некоторую роль в определении половой ориентации. Однако большинство гомосексуалистов свидетельствуют о предрасположенности к их ориентации в раннем детстве задолго до полового созревания или какой-то другой встречи с сексуальной жизнью.

Стратегии образования пар.