Процессуальный порядок отказа в возбуждении уголовного дела. 6 страница

Основным критерием разграничения данных институтов уголовно-процессуального права служит наличие либо отсутствие по конкретному эпизоду либо факту совершения преступного деяния (in rem) процессуального решения о возбуждении уголовного дела. Соответственно, при его наличии <1> производится выделение уголовного дела, при отсутствии - выделение материалов уголовного дела. В последнем случае началу собственно производства по делу в обязательном порядке предшествует принятие процессуального решения о возбуждении уголовного дела в общеустановленном порядке. При этом следователь (дознаватель), установив в ходе расследования признаки совершения "нового" преступного деяния, самостоятельно не принимает процессуальное решение о возбуждении уголовного дела, а направляет материалы соответственно руководителю следственного органа либо прокурору для принятия данного процессуального решения. Материалы, содержащие сведения о новом преступлении и выделенные в отдельное производство из того уголовного дела, по которому они собраны, допускаются в качестве доказательств по возбуждаемому на основании этих материалов (новому) уголовному делу (ч. 2 ст. 155 УПК РФ). Сроки производства по новому уголовному делу в такой ситуации исчисляются с момента принятия процессуального решения о его возбуждении.

--------------------------------

<1> Такое решение, разумеется, чаще всего является элементом общего решения о возбуждении уголовного дела по нескольким фактам, эпизодам и т.п., хотя может существовать и в виде отдельного постановления (если выделению дела предшествовало соединение разных уголовных дел).

§ 11. Неотложные следственные действия

В процессуальном смысле понятие "неотложных следственных действий" возникает в случае, когда гипотетические признаки преступления выявляет орган расследования, которому уголовное дело не подследственно (например, органы внутренних дел задерживают лицо, перевозящее наркотические средства, т.е. имеются признаки преступления, подследственного органам наркоконтроля). По общему правилу в данной ситуации необходимо принять решение о передаче соответствующих материалов по подследственности (п. 3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ), после чего компетентный орган возбуждает уголовное дело и приступает к расследованию. Однако в некоторых случаях такой алгоритм действий, требующий определенного времени, приводит к утрате доказательств, исчезновению свидетелей и подозреваемого и иным проблемам, затрудняющим в дальнейшем расследование, а иногда и почти полностью исключающим его успешное завершение. Данный вопрос является особенно актуальным для нашей страны с учетом ее больших расстояний, географической удаленности отдельных территорий и т.п.

Поэтому законодатель предусматривает иную возможность: орган расследования, выявивший преступление, которое ему не подследственно, самостоятельно возбуждает уголовное дело, производит неотложные следственные действия, после чего передает уголовное дело компетентному органу расследования незамедлительно по его прибытии <1>, причем в любом случае не позднее 10 суток с момента возбуждения уголовного дела. Чаще всего с подобной ситуацией сталкиваются органы дознания по делам, по которым обязательно предварительное следствие, поскольку органы дознания (в лице прежде всего органов внутренних дел) наиболее приближены к населению и осуществляют поддержание общественного порядка, сталкиваясь с проявлениями самых разнообразных преступлений, иногда им подследственных, но часто - не подследственных. Кроме того, функции дознания возлагаются на некоторых лиц, вовсе не относящихся к числу правоохранительных органов (капитаны морских судов, находящихся в дальнем плавании, руководители геологоразведочных партий и т.п. - см. ч. 3 ст. 40 УПК РФ), именно потому, что они иногда сталкиваются с преступлениями в отсутствие других представителей властей, в силу чего должны возбудить уголовное дело и совершить неотложные следственные действия до прибытия компетентных органов расследования.

--------------------------------

<1> Положения ч. 3 ст. 157 и ч. 5 ст. 152 УПК РФ, обязывающие передавать уголовное дело руководителю следственного органа или прокурору, весьма неудачны. Во-первых, между самими этими нормами имеется неразрешимое и необъяснимое противоречие: ч. 3 ст. 157 УПК РФ обязывает орган дознания передавать уголовное дело руководителю следственного органа, а ч. 5 ст. 152 УПК РФ - прокурору. Во-вторых, смысл института неотложных следственных действий связан с невозможностью немедленного прибытия следователя по объективным причинам, прежде всего в силу его физической удаленности от места обнаружения преступления. Откуда тогда там возьмется руководитель следственного органа или прокурор? Представляется, что последние должны незамедлительно уведомляться о начале расследования и производстве неотложных следственных действий, сами материалы должны передаваться непосредственно направленному руководителем следственного органа следователю после его прибытия на место.

С учетом отмеченных обстоятельств и большей сопряженности органов дознания с функцией текущего поддержания общественного порядка законодатель иногда упоминает применительно к институту неотложных следственных действий только органы дознания (п. 19 ст. 5 и ст. 157 УПК РФ), что подчас создает ложное впечатление о невозможности использования данного института в ситуации, когда с преступлением, ему не подследственным, сталкивается орган следствия. На самом деле институт неотложных следственных действий в той же мере подлежит применению и в последнем случае, хотя встречается он по понятным причинам реже. Это прямо вытекает не только из общетеоретических положений уголовного процесса (публично-правовая обязанность каждого органа расследования реагировать на любые нарушения уголовного закона, к чьей компетенции они бы ни относились), но и из содержания ч. 5 ст. 152 УПК РФ.

Круг неотложных следственных действий законом не определен, т.е. действие признается неотложным не a priori (на основании его вида, процессуальной формы и т.п.), а исходя из обстоятельств конкретного уголовного дела. Скажем, допрос свидетеля в одном случае является неотложным, а в другом - признание его неотложным нельзя считать обоснованным <1> (свидетель здоров, личность его известна, он никуда не собирается уезжать, полученные от него сведения не приведут к срочному раскрытию преступления и задержанию подозреваемого и т.п.). В то же время ясно, что, например, производство судебной экспертизы или допрос обвиняемого неотложными быть не могут, так как требуют немало времени и соответствующей инфраструктуры (экспертиза) или, допустим, предварительного привлечения в качестве обвиняемого, которое в порядке "неотложных следственных действий" произвести нельзя. Чаще всего речь идет об осмотре места происшествия, осмотре трупа, освидетельствовании и т.п.

--------------------------------

<1> Это может повлечь даже признание доказательства недопустимым, так как следственное действие произведено некомпетентным лицом.

Нельзя путать неотложные следственные действия с тем ограниченным набором следственных действий, которые допустимы в стадии возбуждения уголовного дела (ч. 1 ст. 144 УПК РФ). Речь идет о разных процессуальных институтах. Кроме того, нельзя путать неотложные следственные действия со следственными действиями, осуществляемыми при обстоятельствах, не терпящих отлагательства, когда следственное действие в виде обыска или выемки в жилище, личного обыска и т.п. в порядке исключения производится без судебного решения с последующим уведомлением суда post factum в течение 24 часов (ч. 5 ст. 165 УПК РФ). Это опять-таки совершенно другая институциональная конструкция, где речь также идет о неотложности (безотлагательности), но совершенно в другом процессуальном контексте. Наконец, понятие "неотложного следственного действия" может использоваться не в процессуальном, а в сугубо криминалистическом плане, когда действие признается неотложным, исходя из следственной ситуации. Это уже вопрос не уголовного процесса, а криминалистики (тактики и методики расследования).

Необходимо обратить внимание, что попытка детализации института неотложных следственных действий в ч. 2 ст. 157 УПК РФ не только иногда выглядит излишней, но и подчас приводит к откровенным процессуальным недоразумениям. Так, совершенно не понятно, почему ст. 157 УПК РФ разрешает производить неотложные следственные действия органам дознания ФСБ России только по делам, по которым предварительное следствие должно производиться следователями ФСБ. Как должны действовать органы дознания ФСБ, если обнаруживают преступление, им не подследственное, в отсутствие поблизости представителя компетентного органа расследования? Спокойно наблюдать за уничтожением доказательств? Вопрос, разумеется, риторический, поэтому толковать ст. 157 УПК РФ следует с достаточной степенью осторожности и с учетом общетеоретических положений, касающихся института неотложных следственных действий.

§ 12. Тайна предварительного расследования

В теоретическом плане широко известно такое начало, как тайна предварительного расследования, противопоставляемое гласности судебного разбирательства в рамках континентальной доктрины смешанного уголовного процесса <1>, где предварительное расследование отделено от судебного разбирательства четкой процессуальной границей и построено на прямо противоположных принципах. Одним из них и является тайный характер предварительного расследования, прежде всего в отношении широкой публики (СМИ, рядовые граждане), но также отчасти и в отношении участвующих в уголовном процессе частных лиц - в полном объеме материалы расследования предоставляются им и их представителям лишь по окончании последнего.

--------------------------------

<1> См. § 4 гл. 3 настоящего курса.

Положения о тайне предварительного расследования закреплены в разных нормах действующего российского уголовно-процессуального закона, но прежде всего - в ст. 161 УПК РФ, именуемой "Недопустимость разглашения данных предварительного расследования". В соответствии с ней данные предварительного расследования не подлежат разглашению без специального разрешения следователя или дознавателя, определяющих также допустимый объем тех сведений, которые дозволяется предавать огласке. Следователь или дознаватель вправе дать указанное разрешение только в том случае, когда разглашение соответствующих данных а) не противоречит интересам предварительного расследования и б) не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия в любом случае не допускается, т.е. здесь одного разрешения следователя (дознавателя) недостаточно - требуется еще получить согласие заинтересованного лица. Участники уголовного судопроизводства предупреждаются следователем (дознавателем) о недопустимости разглашения без соответствующего разрешения данных предварительного расследования и об уголовной ответственности за такое разглашение (ст. 310 УК РФ), причем предупреждение должно быть не устным, а письменным (они дают подписку).

Обеспечение тайны предварительного расследования действительно необходимо как для решения задач самого предварительного расследования по всестороннему установлению всех обстоятельств дела, так и с точки зрения соблюдения прав участвующих в уголовном процессе частных лиц: охраны честного имени лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступления, пока окончательно не доказана их вина, и их родственников; охраны частной жизни лиц, пострадавших от преступления; защиты участников процесса от возможных посягательств со стороны тех, кто заинтересован помешать расследованию. Если же допустить противоположное начало - начало гласности, то это, безусловно, навредит установлению истины по делу и создаст благоприятные условия для противодействия расследованию со стороны лиц, нарушивших уголовный закон, а также негативно скажется на правах многих участников уголовного процесса. В целом институт тайны предварительного расследования служит одной из важных гарантий надлежащего отправления правосудия и обеспечения прав личности в уголовном процессе.

По этим же причинам участвующих в уголовном процессе частных лиц (обвиняемого, потерпевшего и др.) и их представителей (защитников) в полном объеме знакомят с материалами дела лишь по окончании расследования, но не раньше. Более того, даже в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого, которое выносится в ходе расследования, не должно быть указания на конкретные доказательства (ст. 171 УПК РФ), что объясняется необходимостью обеспечить тайну предварительного расследования <1>. По аналогичным основаниям в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 53 УПК РФ с момента допуска к участию в уголовном деле и до окончания расследования защитник вправе знакомиться только с ограниченным набором процессуальных документов: протоколом задержания; постановлением о применении меры пресечения; протоколами следственных действий, произведенных исключительно с участием подозреваемого, обвиняемого; иными документами, которые предъявлялись либо должны были предъявляться подозреваемому (обвиняемому). Доступа к остальным материалам дела у защитника до окончания предварительного расследования нет. Можно привести и другие примеры обеспечения тайны предварительного расследования в отношении участников уголовного процесса.

--------------------------------

<1> См. об этом п. 1 § 3 гл. 16 настоящего курса.

§ 13. Сроки предварительного расследования

Отношение классических континентальных уголовно-процессуальных систем к институту сроков предварительного расследования определяется противопоставлением судебного предварительного следствия и полицейского дознания: представителя судебной власти ограничивать при установлении обстоятельств дела формальными сроками нельзя, в силу чего можно говорить лишь об общей обязанности завершить предварительное следствие в "разумный срок"; представителя полиции можно ограничить формальными сроками дознания, которые к тому же нередко устанавливаются не только законом, но и указаниями прокурора по конкретному делу. Поэтому, например, во Франции институт сроков предварительного следствия вовсе неизвестен в отличие от дознания, где такие сроки существуют и устанавливаются либо законом (для отдельных форм дознания), либо прокурором.

В российском уголовном процессе такой подход стал невозможен после того, как предварительное следствие в 1920-е годы утратило судебный характер. Поэтому современное уголовно-процессуальное законодательство справедливо ограничивает формальными сроками обе формы несудебного (досудебного) предварительного расследования - как предварительное следствие, так и дознание. Ясно также, что более сложный характер предварительного следствия по отношению к ускоренному (упрощенному) дознанию логично предполагает значительно более продолжительные сроки предварительного следствия в сравнении с дознанием.

Согласно ст. 162 УПК РФ предварительное следствие по уголовному делу должно быть закончено (в виде направления уголовного дела прокурору с обвинительным заключением или постановлением о применении принудительной меры медицинского характера либо прекращения уголовного дела) в срок, не превышающий двух месяцев со дня возбуждения уголовного дела. После этого срок следствия может быть продлен до трех месяцев руководителем соответствующего следственного органа. По уголовному делу, расследование которого представляет особую сложность, срок предварительного следствия может быть продлен руководителем следственного органа субъекта Российской Федерации и иным приравненным к нему руководителем следственного органа, а также их заместителями до 12 месяцев. Дальнейшее продление срока предварительного следствия может быть произведено только в исключительных случаях Председателем Следственного комитета РФ или аналогичным ему руководителем иного следственного органа (в системе МВД, ФСБ, ФСКН) и их заместителями. Таким образом, предельные сроки предварительного следствия законом жестко не ограничены, хотя дело в любом случае подлежит прекращению по истечении сроков давности привлечения к уголовной ответственности (п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ). В данном подходе, безусловно, проявляется генетическая связь между современным российским предварительным следствием и его классическими континентальными аналогами, вовсе не знающими института сроков предварительного следствия.

Первоначальный срок дознания составляет 30 суток с момента возбуждения уголовного дела, который может быть продлен прокурором еще на 30 суток (ст. 223 УПК РФ). В дальнейшем прокурор вправе продлить срок дознания до шести месяцев, если в этом есть необходимость, в том числе связанная с производством самого продолжительного следственного действия - судебной экспертизы. Наконец, в исключительных случаях прокурор субъекта Российской Федерации (приравненный военный прокурор) вправе продлить срок дознания до 12 месяцев. В отличие от предварительного следствия дальнейшее продление срока дознания не допускается, что объясняется тремя причинами: 1) в случае необходимости продолжения расследования всегда есть возможность перейти по решению прокурора от дознания к предварительному следствию, которое предельными сроками не ограничено; 2) дознание рассматривается как ускоренная (упрощенная) форма расследования, что исключает даже гипотетическую возможность отсутствия у него предельных сроков; 3) в сравнительно-правовом плане современное российское дознание ведет свое происхождение от сугубо полицейских форм расследования и исторически не имеет никакого отношения к судебному предварительному следствию.

Срок сокращенного дознания еще более краток, что вытекает из самого наименования данной формы расследования. Оно должно быть завершено не позднее 15 суток со дня принятия решения о производстве дознания именно в сокращенной форме. Этот срок может быть продлен до 20 суток, но только если на этапе окончания дознания возникла необходимость в производстве дополнительных следственных или иных процессуальных действий по ходатайству обвиняемого (его защитника) или потерпевшего (его представителя). Если дознание невозможно окончить в столь жесткие сроки, производство по уголовному делу продолжается в общем порядке, т.е. в пределах сроков, установленных для ординарного дознания.

Глава 15. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Литература

Рахунов Р.Д. Теория и практика экспертизы в советском уголовном процессе. М., 1950; Петрухин И.Л. Экспертиза как средство доказывания в советском уголовном процессе. М., 1964; Гаврилов А.Н., Ефимичев С.П., Михайлов В.А., Туленков П.М. Следственные действия по советскому уголовно-процессуальному праву. Волгоград, 1975; Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. М., 2001; Тимошенко А.А. Сохранение в тайне данных о личности потерпевшего и свидетеля как мера безопасности в уголовном процессе. М., 2012; Брусницын Л.В. Применение норм УПК РФ, обеспечивающих безопасность участников уголовного судопроизводства. 2-е изд. М., 2013.

§ 1. Понятие следственного действия

Системность в понимании и регулировании уголовно-процессуальных отношений вызывает необходимость полного соответствия средств, которыми наделяет законодатель субъектов уголовного процесса, целям их деятельности, задачам, которые решаются для достижения целей, и функциям, которые выполняют эти субъекты для решения указанных задач, чтобы достичь поставленных целей <1>. Именно поэтому различные участники уголовного процесса не должны обладать одинаковым арсеналом процессуальных средств, среди которых важнейшее место занимают следственные действия. Производство следственного действия является исключительной прерогативой (процессуальным средством) участников уголовного процесса, обладающих властными полномочиями и обязанных не только принимать официальные уголовно-процессуальные решения, но и обосновывать их с помощью доказательств, для чего им и необходимо такое процессуальное средство, как следственное действие.

--------------------------------

<1> См. подробнее гл. 14 настоящего курса.

В науке следственные действия иногда понимаются по-разному, тем более что УПК РФ в ст. 5 не дает соответствующего определения, там лишь говорится, что процессуальное действие - это следственное, судебное или иное действие, предусмотренное УПК РФ. Тем самым очевидно, что следственные действия представляют собой разновидность процессуальных действий, которые следует отделять от так называемых иных процессуальных действий <1>. Большинство ученых справедливо видят особое значение следственных действий в том, что благодаря их исключительным признакам именно они, по сути, должны являться основным способом доказывания <2>, что полностью соответствует континентальной традиции. Поэтому целевой критерий - направленность на получение доказательств - является основным критерием для отделения следственных действий от иных процессуальных действий. На это же указывает сам термин "следственные", который в классической континентальной уголовно-процессуальной терминологии всегда обозначает связь того или иного процессуального института с доказыванием ("предварительное следствие", "судебное следствие", "следователь", "следственный судья" и др.; ср. также с фр. понятием instruction: juge d'instruction, acte d'instruction, instruction preparatoire и др.).

--------------------------------

<1> См. также п. 3 § 2 гл. 2 настоящего курса.

<2> О способах доказывания см. п. 2 § 9 гл. 10 настоящего курса.

К сожалению, в этом смысле в УПК РФ допущена терминологическая неточность, о чем выше уже говорилось <1>. Так, в ч. 1 ст. 86 сказано, что собирание доказательств осуществляется путем производства не только следственных, но и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ. Это послужило основанием для дальнейшего размывания границ между процессуальной и непроцессуальной деятельностью, так ярко проявившегося в изменениях УПК РФ, внесенных Федеральным законом от 4 марта 2013 г. N 23-ФЗ, что ниже будет рассмотрено подробнее, возможности собирания доказательств путем производства не следственных, а иных процессуальных действий (получение объяснений вместо допроса и т.п.), иных негативных тенденций.

--------------------------------

<1> См. п. 2 § 9 гл. 10 настоящего курса.

В чем же заключаются сущностные особенности (признаки) следственных действий?

1. Следственные действия должны являться инструментом особых субъектов уголовно-процессуальных отношений, чьи предопределенные их публично-правовым статусом объективность, беспристрастность и компетентность не должны вызывать сомнений, - органов судебной власти (общее теоретическое правило) или в виде исключения лиц и органов, не обладающих судейским статусом, но действующих в интересах правосудия (практически предопределенное теоретическое допущение).

2. Перечень следственных действий должен быть исчерпывающим и относительно компактным.

3. Для следственных действий требуется установление строгой, проверенной временем, процессуальной формы, обеспечивающей достоверность получаемых результатов - доказательств.

Из всего сказанного складывается определение следственных действий - это перечисленные в уголовно-процессуальном законе процессуальные действия специально уполномоченных государством объективных, беспристрастных, компетентных субъектов уголовно-процессуальных отношений, направленные на собирание доказательств и осуществляемые в строго регламентированной законом процессуальной форме.

Рассмотрим подробно перечисленные выше признаки следственных действий.

§ 2. Субъекты, уполномоченные на производство

следственных действий

Процесс познания истины в любой сфере требует беспристрастного, объективного, самостоятельного (независимого) компетентного исследователя. Эта аксиома действует и в отношении уголовно-процессуального познания истины в связи с обстоятельствами события, гипотетически обладающего признаками преступления, т.е. в отношении уголовно-процессуального доказывания <1>. Строго говоря, таким требованиям могут отвечать только особые властные органы, к которым традиционно относили и относят органы судебной власти. Основные положения преобразования судебной части в России, которые 29 сентября 1862 г. были утверждены императором Александром II, заложили такую основу - "власть обвинительная отделяется от судебной" (ст. 3). В Объяснительной записке 1863 г., составленной Комиссией, учрежденной для написания Устава уголовного судопроизводства 1864 г., говорилось: "Комиссия находила, что для успеха в судебном преобразовании основными положениями признано необходимым отделить судебную власть от административной и исполнительной и, определив круг действия судебной власти, устранить вмешательство других властей в предметы, предоставленные ее ведомству" <2>. В результате этого следственные действия производил именно судебный следователь. Но уже тогда, правда в виде крайнего исключения, следственные действия могла осуществлять и полиция. Но это были семена плевел, которые в дальнейшем проросли и буйно разрослись на процессуальной ниве в советский период, когда в 1920-е годы предварительное следствие полностью утратило ранее присущий ему судебный характер <3>.

--------------------------------

<1> См. подробнее § 3 гл. 10 настоящего курса.

<2> Объяснительная записка к Проекту Устава уголовного судопроизводства. СПб., 1863. С. 7.

<3> См. подробнее гл. 14 настоящего курса.

Поэтому неудивительно, что действующий уголовно-процессуальный закон наделяет правом производства следственных действий не только суд (ст. 86 УПК РФ), следователя (п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ), руководителя следственного органа (п. 1 ч. 1 ст. 39 УПК РФ), но даже дознавателя (п. 1 ч. 3 ст. 41), орган дознания (п. п. 1 и 2 ч. 2 ст. 40 УПК РФ), начальника подразделения дознания (ч. 2 ст. 40.1 УПК РФ), а также прокурора (ст. 86 УПК РФ) и иных лиц, уполномоченных осуществлять некоторые процессуальные действия и принимать определенные процессуальные решения в связи с удаленностью от них профессиональных субъектов расследования (ч. 3 ст. 40 УПК РФ). Фактически речь идет обо всех лицах, которые по действующему уголовно-процессуальному закону вправе собирать доказательства в строгом процессуальном смысле этого понятия, т.е. придавать им надлежащую процессуальную форму и достаточную легитимность для последующего использования при разрешении дела.

§ 3. Перечень следственных действий и их классификация

В УПК РФ нет отдельной статьи, в которой были бы перечислены все следственные действия, однако можно утверждать, что их перечень в уголовно-процессуальном законе является исчерпывающим. На это указывает называние глав УПК РФ (24 - 27), посвященных следственным действиям. Нетрудно составить общий список следственных действий по действующему УПК - их окажется 13.

Что касается распределения этих следственных действий по главам УПК, то представляется, что законодатель исключительно для целей кодификации выбрал такой критерий, как сущность их процессуальной формы (некие системообразующие общие признаки). Так, в гл. 24 сгруппированы три следственных действия: осмотр, освидетельствование, следственный эксперимент. Можно предположить, что их объединяет процедурная сущность - наблюдение процесса и фиксация результата. В гл. 25 расположились пять следственных действий: обыск, выемка, наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, контроль и запись переговоров, получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами. Общее для них, по всей видимости, - поиск материальных или нематериальных объектов (информации). В гл. 26 законодатель объединил четыре следственных действия: допрос, очная ставка, опознание, проверка показаний. Главное для их процессуальной формы, как представляется, - это то, что все они в той или иной мере связаны с беседой, т.е. вербальным контактом двух или более лиц. Отдельное место, гл. 27, законодатель отвел производству судебной экспертизы как следственному действию sui generis.

В то же время необходимо отметить, что, во-первых, у многих из названных 13 видов следственных действий есть свои разновидности (например, различают осмотр документов, предметов, жилища, помещений, местности, трупов). Во-вторых, у каждой разновидности следственных действий могут быть свои особенности процессуальной формы (например, для осмотра жилых помещений в определенных случаях требуется постановление судьи). Поэтому в некоторых случаях надо различать не только общие виды следственных действий (осмотр, обыск и т.п.), но и их специальные разновидности в рамках одного вида (осмотр места происшествия, обыск в жилище и т.п.).