АНТРОПОКОСМИЧЕСКИЕ ИДЕИ РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ

1. Особенности русской философии:

История русской философии – богатый культурно-исторический
феномен. В ней отразилось развитие научно-теоретического сознания, характерное для мировой философской мысли. Вместе с тем на ее формирование оказали влияние особенности социально-экономического, политического и духовного развития России на протяжении многовековой истории.

История русской философии делится на ряд относительно самостоятельных этапов:

Первый – история древнерусской философии – связан с периодом дописьменной культуры. Начало этого периода уста вить трудно, известно только, что закончился он принятием христианства на Руси.

Второй (с конца X по XVII в.) этап развития собственно философской, мысли.

Третий (XVIII – начало XIX в.) связан с отделением философии от религии и развитием ее как теоретической дисциплины.

Четвертый этап – история философии советского периода (1917 – 1991 гг.)

Самостоятельность русская философия приобрела после восстания декабристов, т.е. к 40-м гг. XIX в., когда она завоевала широкую известность и научную значимость в странах европейского Запада.

У истоков оригинальной философской мысли в это время стоял
П. Чаадаев (1794-1856). Его “Философские письма” – это попытка ответить на вопросы о России и ее судьбе. Чаадаев пришел к мысли, что Россия развивается в стороне от европейского прогресса. Мыслитель писал: “Мы живем только сегодняшним, без того, что пришло, и без того, что будет, среди застоя… Мы растем, но не созреваем; двигаемся по кривой линии, это значит – по такой, которая не ведет к цели” – такая философия очень пессимистична. Позднее Чаадаев частично пересмотрел свои взгляды и признал, что Россия имеет возможность идти по пути позитивных изменений. Для того чтобы изменить жизнь, сделать, более совершенной, он предложил усилить религию. Его позиция определила приверженность к философии объективного идеализма, развитие, которого в России происходило под сильным влиянием идей Шеллинга и Гегеля.

В 40-60-е гг. XIX в. против немецкого идеализма выступили славянофилы А. Хомяков, И. Киреевский, К Аксаков, А. Григорьев и др. Они связывали судьбу государства с развитием русского национально сознания и расцветом православной религии. Славянофильство по мысли Герцена, явилось как противодействие зарубежному влиянию, как стремление возвысить ценность и самобытность всего начального в противовес всему западному, чужому.

Одновременно возникло течение сторонников западной культуры, которые считали, что Россия должна придерживаться во всем традиций Западной Европы.

Идеи славянофилов получили дальнейшее развитие в идеологии петрашевцев и во взглядах представителей революционной демократии второй половины XIX в. (А. Герцен, В. Белинский, Н. Чернышевский, Добролюбов, Д. Писарев). Так, “русский идеал” Герцена – это патриархальная община, дополненная светским правлением и артельной работой. Разработчик принципов антропологического материализма Чернышевский утверждал, что органическая связь человека и природы требует “рационального эгоизма”, понятие добра он отождествлял с выгодой, с общей пользой – это выгода для большинства. Чернышевскому принадлежит также разработка принципиального теоретического обоснования того, что философские системы насквозь пронизаны идеями и духом тех социальных групп и политических партий, к которым принадлежат те или иные авторы. Исходя из этой мысли, Чернышевский анализировал особенности философских взглядов Гоббса, Локка, Шеллинга, Руссо и др.

70-90-е гг. XIX в. характеризуются развитием и усилением идеалистического направления, представленного трудами А. Введенского, Б, Чичерина, В.А. Соловьева. Так, Соловьев разрабатывал “философию Всеединства”, исходя из идеи объединения православия, католичества и протестантизма, как условия перехода к всемирной христианской монархии, “богочеловеческого союза”. Свою теософскую систему Соловьев противопоставил марксизму, считая, что преодоление классовых антагонизмов возможно только на духовной основе и имеет в качестве необходимого условия объединение Востока и Запада в гармонический Христианский мир, где будет царствовать всеобщая справедливость.

а) предпосылки и специфика стиля русского философствования;

б) проблема «русской идеи»;

"Русская идея" — понятие, с помощью которого можно, следуя за философами XIX—XX столетий, объединить целую группу тем и проблем, идейных течений и направлений, дискуссий, которые в немалой степени определяли картину развития российской культуры, в частности и в особенности философии. Но и на исходе нашего века и второго тысячелетия наблюдается новая вспышка интереса к ушедшим в прошлое спорам и к тем выдающимся мыслителям, которые в них участвовали. Ибо сходные темы и проблемы стали вновь волновать россиян и всех тех, кому небезразличны судьбы России.

Мы могли бы сегодня сказать о себе и нашем времени то, что писал видный поэт и философ России Вяч. Иванов (1866—1949) в статье "О русской идее", опубликованной в 1909 г. в журнале "Золотое руно":

"Наблюдая последние настроения нашей умственной жизни, нельзя не заметить, что вновь ожили и вошли в наш мыслительный обиход некоторые старые слова-лозунги, а следовательно, и вновь предстали общественному сознанию связанные с этими словами-лозунгами старые проблемы".

О каких же проблемах, "словах-лозунгах" говорили в начале века и идет речь сегодня, когда употребляется объединяющее их понятие "русская идея"? Суммируя дискуссии, можно условно выделить следующие основные группы проблем и линий спора:

1 Любовь к России, к Родине — характер русского, точнее, российского патриотизма. Патриотизм и критическое отношение к России, к российскому, значит, многонациональному народу, в частности к народу русскому — совместимы ли они? Патриотизм как пробуждение национального самосознания, его исторические фазы и роль в "национальной идентификации" россиян.
2 Историческая миссия России и ее народа. Утверждение о русском народе-мессии, возрождение идеи о России как "третьем Риме". Различия между "миссионизмом" и "мессианизмом".
3 Исторический путь России, его своеобразие и его пересечение с путями других народов, стран, регионов.
а) Россия и Запад.
б) Россия и Восток. Россия как Евразия.
4 Русская душа", или специфика национального характера русского народа.
5 Своеобразие российской национальной культуры. Специфика российской философии. "Национальные" ценности и ценности общечеловеческие.
6 Российская государственность. Специфика решения проблем свободы, права, демократии, реформ и революции в России. Особая социальная роль и ответственность российской интеллигенции.

2. Философия творчества Н. Бердяева:

Никола́й Алекса́ндрович Бердя́ев ( [18] марта 1874, Киев, Российская империя — 23 марта 1948, Кламар

Наиболее выражает мою метафизику книга «Опыт эсхатологической метафизики». Моя философия есть философия духа. Дух же для меня есть свобода, творческий акт, личность, общение любви. Я утверждаю примат свободы над бытием. Бытие вторично, есть уже детерминация, необходимость, есть уже объект. Может быть, некоторые мысли Дунса Скота, более всего Я. Беме и Канта, отчасти Мен де Бирана и, конечно, Достоевского как метафизика я считаю предшествующими своей мысли, своей философии свободы. — Самопознание, гл. 11.

Во время ссылки за революционную деятельность Бердяев перешёл от марксизма («Маркса я считал гениальным человеком и считаю сейчас», — писал он позднее в «Самопознании») к философии личности и свободы в духе религиозного экзистенциализма и персонализма.

В своих работах Бердяев охватывает и сопоставляет мировые философские и религиозные учения и направления: греческую, буддийскую и индийскую философию, неоплатонизм,гностицизм, мистицизм, масонство, космизм, антропософию, теософию, Каббалу и др.

У Бердяева ключевая роль принадлежала свободе и творчеству («Философия свободы» и «Смысл творчества»): единственный механизм творчества — свобода. В дальнейшем Бердяев ввел и развил важные для него понятия:

§ царство духа,

§ царство природы,

§ объективация — невозможность преодолеть рабские оковы царства природы,

§ трансцендирование — творческий прорыв, преодоление рабских оков природно-исторического бытия.

Но в любом случае внутренней основой бердяевской философии являются свобода и творчество. Свобода определяет царство духа. Дуализм в его метафизике — это Бог и свобода. Свобода угодна Богу, но в то же время она — не от Бога. Существует «первичная», «несотворённая» свобода, над которой Бог не властен. Эта же свобода, нарушая «божественную иерархию бытия», порождает зло. Тема свободы, по Бердяеву, важнейшая в христианстве — «религии свободы». Иррациональная, «темная» свобода преображается Божественной любовью, жертвой Христа «изнутри», «без насилия над ней», «не отвергая мира свободы». Богочеловеческие отношения неразрывно связаны с проблемой свободы: человеческая свобода имеет абсолютное значение, судьбы свободы в истории — это не только человеческая, но и божественная трагедия. Судьба «свободного человека» во времени и истории трагична.

а) человек как микрокосм;

Микрокосм или микрокосмос (от греч. μικρός, малый, и от греч. κόσμος, порядок, мир, вселенная) — в античной натурфилософии понимание человека, как вселенной (макрокосм) в миниатюре. Эта концепция известна во многих развитых мистических учениях и служит основой для множества метафизических теорий, согласно которым процессы, происходящие внутри человека, аналогичны вселенским процессам и подчиняются тем же самым законам. Концепция аналогии микрокосма и макрокосма усматривается также мифологами вкосмогонических мифах о создании мира из тела Первочеловека.

Выделяются две линии философских рассуждений в рамках концепции микрокосма: аргументация от макрокосма к микрокосму и аргументация от микрокосма к макрокосму. В первом случае (например, вариант Демокрита) в человеке нет ничего, кроме космических элементов, что приводит к натуралистической антропологии. Во втором случае нередко постулируется существование космической души или ума, как это можно наблюдать, например, у Гераклита, Анаксагора, Платона и в стоицизме. Эта космическая душа часто отождествляется с имманентным панкосмическим богом.

Какое место в мире занимает бог, такое в человеке — дух, какое в мире — материя, такое в нас — тело.

— Сенека, Письма, 65, 24

В этом случае познание мира или божества нередко выступает как самопознание. Так, например, Гераклит, говоря о своих занятиях натурфилософией, утверждал: «Я искал самого себя». В раннем христианстве эта линия продолжается Оригеном: «Знай, что ты — иное мироздание в миниатюре, и что в тебе — солнце, луна и все звёзды», однако в виду того, что концепция подобия микрокосма и макрокосма, чревата еретическим пантеизмом, это учение остается за пределами основных ортодоксальных средневековых систем.

Видения Хильдегарды из Бингена (XII в.) также приближаются к концепции подобия человека вселенной, поскольку в этих работах устанавливаются детальные соответствия между движениями небесных тел, ветрами, элементами, жидкостями и телесными и душевными состояниями человека. В средневековой еврейской философии (каббала, Ибн Гебироль, «Микрокосм» Иосифа ибн Заддика — ок. 1140 г.) параллелизм макрокосма и микрокосма носят мистический характер.

Но особенный расцвет идея подобия вселенной и человека переживает в Эпоху Возрождения. Она служит обоснованием новой антропологии у Пико делла Мирандолы («О достоинстве человека»), приводит Кардано, Кампанеллу и Бруно к представлениям о всеобщей одушевлённости природы в натурфилософии и присутствует в медико-магико-алхимическомоккультизме Агриппы Неттесгеймского («Оккультная философия») и Парацельса («Макрокосм и человек суть одно» — Paragran C 2).

В эпоху механицизма XVII—XVIII веков учение о макрокосме и микрокосме отвергается научным знанием, но в то же время Лейбниц придал онтологический статус понятию микрокосма в своей монадологии (каждая монада есть отражение универсума). Некоторое возрождение учения можно наблюдать в немецком неогуманизме Гердера и Гёте, а также в романтизме, собенно в учении Шопенгауэра о мировой воле. Далее эта концепция была воспринята теософами конца XIX — начала XX в. и в дальнейшем интерес к учению о макрокосме и микрокосме поддерживался интересом к оккультизму.

б) концепция творчества;

1. Русский космизм:

Косми́зм — ряд религиозно-философских, художественно-эстетических и естественнонаучных течений, в основу которых положены представления о космосе как о структурно-организованном упорядоченном мире и о человеке как о «гражданине мира», а также о микрокосмосе, подобном макрокосмосу^[1][2].

С точки зрения философии, понятие космизма связано с представлениями о космосе как противоположности хаосу, сформированными уже в период становления первых философских школ Древней Греции (киники, стоики).

С точки зрения науки, космизм подразумевает космогонию — использование теорий о рождении и эволюции Вселенной: концепции Канта—Лапласа (XVIII век) об образовании Солнечной системы путём конденсации пылеобразных масс, теории расширяющейся Вселенной Фридмана, разлетающихся галактик Хаббла (XX век), теории относительностиЭйнштейна и других.

Русский космизм — течение отечественной религиозно-философской мысли, основанное на холистическом мировоззрении, предполагающем телеологически определённую эволюцию Вселенной^[4][5]. Характеризуется осознанием всеобщей взаимообусловленности, всеединства; поиском места человека в Космосе, взаимосвязи космических и земных процессов; признанием соразмерности микрокосма (человека) и макрокосма (Вселенной) и необходимости соизмерять человеческую деятельность с принципами целостности этого мира. Включает в себя элементы науки, философии, религии, искусства^[6], а также псевдонауки, оккультизма и эзотеризма^[4]. Данное течение описано в значительном количестве российских публикаций по антропокосмизму, социокосмизму, биокосмизму, астрокосмизму, софиокосмизму, светокосмизму, космоэстетике, космоэкологии и другим близким темам, но не имеет практически никакого заметного влияния в западных странах^[4].

Интерес к учениям космистов сложился в СССР в связи с развитием космонавтики, актуализацией социальных и экологических проблем. Термин «русский космизм» как характеристика национальной традиции мысли возник в 1970-е годы^[7], хотя выражения «космическое мышление», «космическое сознание», «космическая история» и «космическая философия» (фр. philosophie cosmique) встречались ещё в оккультной и мистической литературе XIX века (Карл Дюпрель, Макс Теон, Елена Блаватская, Анни Безант, Пётр Успенский), а также в эволюционной философии^[4]. Термин «космическая философия» употреблялся Константином Циолковским^[5][8]. В 1980—1990-х годах в отечественной литературе первоначально преобладало узкое понимание русского космизма как естественнонаучной школы (Николай Фёдоров, Hиколай Умов, Николай Холодный, Константин Циолковский, Владимир Вернадский, Александр Чижевский и другие)^[9]. Однако впоследствии всё большее значение начинает приобретать широкая трактовка русского космизма как социокультурного феномена, включающая указанное «узкое» понимание в качестве своего частного случая, наряду с другими направлениями отечественного космизма, такими как религиозно-философское^[10], поэтически-художественное, эстетическое , музыкально-мистическое^[11], экзистенциально-эсхатологическое, проективное и другими^[9]. При этом исследователи отмечают разнообразие и условность классификаций этого феномена по двум причинам: все «космисты» были одарены талантами в различных сферах культуры, и являлись оригинальными мыслителями, создававшими достаточно независимые системы, требующие индивидуального анализа^[6].

Некоторые философы находят созвучие главных принципов философии космизма со многими фундаментальными идеями современной научной картины мира и их позитивный потенциал для разработки новой метафизики как философского основания нового этапа развития науки^[5]. Сторонники^[4] видят актуальность идей космизма в разрешении вызовов современности, таких как проблемы поиска нравственных ориентиров, объединения человечества перед лицом экологического кризиса, преодоления кризисных явлений культуры^[6]. Приверженцы считают космизм оригинальным плодом русского разума, существенной частью «русской идеи», специфически национальный характер которой предполагается укоренённым в уникальном русском архетипе «всеединства»^[4].

С другой стороны, русский космизм тесно связан с псевдонаучными, оккультными и эзотерическими течениями философской мысли^[4] и признаётся некоторыми исследователями умозрительной концепцией, сформулированной в весьма неопределённых терминах.

а) философия «общего дела» Н. Федорова;

Никола́й Фёдорович Фёдоров (7 июня 1829, Ключи, Тамбовская губерния, Российская империя — 28 декабря 1903, Москва, Российская империя) — русский религиозный мыслитель и философ-футуролог, деятель библиотековедения, педагог-новатор. Один из родоначальниковрусского космизма^[2].

Его именовали «московским Сократом».^[3] C уважением и восхищением отзывались о Фёдорове и его воззрениях Лев Толстой,Достоевский, Вл. Соловьёв.^[4] Он мечтал воскресить людей, не желая примириться с гибелью даже одного человека. С помощью науки он намеревался собирать рассеянные молекулы и атомы, чтобы «сложить их в тела отцов».

Науке Фёдоров отводил место рядом с искусством и религией в общем деле объединения человечества, включая и умерших, которые должны в будущем воссоединиться с ныне живущими.

Основная статья: Философия общего дела

Фёдоров заложил основы мировоззрения, способного открыть новые пути для понимания места и роли человека во Вселенной. В отличие от многих попыток построить универсальное планетарное и космическое мировоззрение, опираясь на восточные религии и оккультные представления о мире, Фёдоров считал себя глубоко верующим христианином. Он полагал, что средневековое мировоззрение несостоятельно после Коперниканского переворота, открывшего человеку космическую перспективу. Но главное, по мнению Фёдорова, в ученииХриста — весть о грядущем телесном воскрешении, победе над «последним врагом» — смертью он сохранил неколебимо, выдвинув парадоксальную мысль о том, что эта победа свершится при участии творческих усилий и труда объединившегося в братскую семью Человечества.

Фёдоров в конце XIX века уже предвидел то, что в конце XX стали называть «экологическими глобальными проблемами». Он выдвинул идею о превращении регулярной армии из орудия смерти и разрушения в орудие противостояния разрушительным стихиям природы — смерчам, ураганам, засухам, наводнениям — которые сегодня приносят каждый год миллиардный ущерб человечеству. Сегодняшняя наука уже в принципе способна дать средства для борьбы с этими стихиями, и главным фактором, от которого зависит решение этих проблем, является разобщённость человечества, дефицит разума и доброй воли. Однако, в соответствии с христианским мировоззрением, наличие стихийных бедствий свидетельствует не о разобщённости человечества, а о повреждённости человеческой природы, явившейся следствием грехопадения.

Н. Ф. Фёдорова называют философом памяти, отечествоведения. В его сочинениях немало страниц посвящено истории и культуре, как русской, так и мировой. Он неоднократно высказывался по вопросам изучения и сохранения культурного наследия прошлого, много сделал для развития краеведения в дореволюционной России, выступал за преодоление исторического беспамятства, розни поколений.

Н. Ф. Фёдоров был глубоко верующим человеком, участвовал в литургической жизни Церкви. В основе его жизненной позиции лежала заповедь преп. Сергия Радонежского: «Взирая на единство Святой Троицы, побеждать ненавистное разделение мира сего». В работах Фёдорова Святая Троица упоминается множество раз, именно в Троице он усматривал корень грядущего бессмертия человека.^[9] В социальном и психологическом плане образ Троицы был для него антитезой как западному индивидуализму, так и восточному растворению личности во всеобщем. В его жизни и трудах явлен синтез религии и науки. Религиозный публицист и философ Владимир Ильин считал Николая Фёдорова великим святым своего времени и сравнивал его с Серафимом Саровским^].