Нарастание застойных явлений в экономике и социально- политических сферах СССР в 1970-х – первой половине 80-х гг.

Время с середины 1960-х до середины 80-х гг. было тем периодом нашей истории, который называют «двадцатилетием упущенных возможностей», «брежневской эпохой», но чаще всего «периодом застоя».

С одной стороны, в этот период при отсутствии внутренних и внешнеполитических катаклизмов был достигнут наивысший уровень в экономической, социальной и культурной областях при советско-бюрократической системе государственного управления.

С другой стороны, именно в эти годы накапливавшиеся десятилетиями негативные явления и трудности, нерешенные проблемы и загнанные внутрь болезни общества привели его к глубокому кризису: стагнации экономики, деформациям общественно-политической жизни, оскудению духовной сферы.

В рамках рассматриваемого периода можно вы­делить два этапа. Рубежом между ними считают на­чало 1970-х гг.

На первом этапе характер, масштабы и интенсивность деятельности по поиску путей обновления общественной жизни были гораздо более зна­чительными.

На втором этапе произошло заметное ослабление новаторских устремлений, консервация принципов и форм общественного устройства.

Нарастание застойных явлений в обществе.

Период с середины 1960-х до середины 1980-х гг. в области экономики характеризуется как противоречивый и непоследовательный. Партию и государство в эти годы возглавлял Л.И. Брежнев. Он пришел к власти без своей программы развития страны. Человек глубоко консервативный по своему складу, он больше всего опасался резких движений, крутых поворотов, крупных перемен. Осудив Н. Хрущева за волюнтаризм и субъективизм, он прежде всего позаботился о том, чтобы перечеркнуть его реформы.

Со второй половины 1950-х гг. стало ясно, что механизм хозяйствования в значительной степени устарел. Он сложился в конце 1920 – 1930-е гг. в экстремальных обстоятельствах. Возникшая в годы первых пятилеток система хозяйствования оказалась необходимой в годы Великой Отечественной войны. Определенный эффект дала она в первые послевоенные годы, в условиях вос­становления народного хозяйства.

С 1950-х гг. перестали действовать чрезвычайные факторы. Сложилась новая экономическая ситуация. Резко изменились масштабы советской экономики. Так, к 1966 г. промышленность СССР имела уже более 300 отраслей. В стране насчитывалось примерно 47 тыс. промышленных предприятий, 13 тыс. строительных организаций, 12 тыс. совхозов и 37 тыс. колхозов.

К 1965 г. в промышленности СССР действовало около 6 тыс. автоматических и 43 тыс. механизирован­ных поточных линий. В этих условиях нарастали труд­ности в управлении. Прежний уровень централизации оказался чрезмерным. Все более остро вставал вопрос о расширении хозяйственной самостоятельности пред­приятий.

В течение 1964 – 1965 гг. более чем на 100 предприятиях страны были проведены эксперименты, проверяющие отдельные элементы предлагаемой ученными реформы хозяйственного механизма. Мар­товский и сентябрьский (1965 г.) Пленумы ЦК КПСС наметили основные подходы к руководству экономи­кой. В соответствии с их решениями во второй поло­вине 1960-х гг. началось осуществление хозяйствен­ной реформы

Сентябрьский (1965) Пленум ЦК КПСС в области промышленности предложил новую систему управле­ния. Основные положения ее были разработаны Пред­седателем Совета Министров А.Н. Косыгиным.

Мартовский (1965) Пленум ЦК КПСС принял решение о новом повышении закупочных цен на продукцию сельского хозяйства. Это был переворот во всей аграрной политике.

На первых порах, пока действовали установки мартовского (1965) Пленума, задуманные меры дали определенные результаты. Показатели, достигнутые сельским хозяйством в 1966 – 1970 гг., были намного выше, чем в предшествующий период. Производитель­ность труда в среднем в год росла в этот период на 6,5%, что было в 2 раза больше, чем в 1961 – 1965 гг. Фонд оплаты по труду за 1965 – 1975 гг. вырос в 1,5 раза. В 1966 – 1970гг. государство закупило почти на треть зерна больше, чем в предыдущее пятилетие.

В соответствии с установками партии в промыш­ленности была упразднена территориальная система управления. Руководство отраслями передавалось со­зданным министерствам. Были образованы Госкомитет по науке и технике СССР, Госснаб СССР, Госкомцен СССР. Все это должно было обеспечить лучшие условия для развития научно-технического прогресса.

Хозяйственная реформа придала определенный импульс экономическому развитию страны. Она развязала на какое-то время инициативу предприятий. Экономисты называют VIII пятилетку «золотой». По всем важнейшим социально-экономическим параметрам период 1966 – 1970 гг. был лучшим за последние 30 лет. Меры, намеченные хозяйственной реформой, были первым шагом на пути формирования концепции механизма управления, соответствующего новым условиям. Идеи, положенные в основу реформы, во многих своих чертах оказались правильными, созвучными потребностям нового этапа. Однако постепенно эффект от реформ стал уменьшаться. На то был ряд причин.

Во-первых, сопротивление самой административно-бюрократической системы. Попытки перейти к экономическим методам отторгались самим административным организмом. Вскоре возрожденные министерства вновь начали регламентировать всю деятельность предприятий. Обычным делом стала корректировка годовых планов и плановых заданий. Число министерств постоянно росло. Если в 1957 г. до образования совнархозов, их было 37, то в 1970 г. – свыше 60, в 1977 г. – в 1987 г. – свыше 100.

В сельском хозяйстве рост цен на машины, оборудование, стройматериалы уже к началу 1970-х гг. свел дет повышение закупочных цен, и сельскохозяйственное производство вновь стало нерентабельным. И здесь вернулись к административным методам руководства.

Во-вторых, не удалось преодолеть отчуждения трудящихся от средств производства. Широкие массы не ли хозяевами на производстве. Их интересы реформаторы не затрагивали.

Уже в 1965 г. стали заметны определенные расхождения между Л.И. Брежневым и А.Н. Косыгиным, ли Брежнев прямо требовал укрепления централизованных начал в руководстве промышленностью и строительством, то Косыгин акцентировал внимание на принципах хозрасчета, хозяйственной самостоятельности предприятий. По мере упрочения позиций главы партии положение Председателя Совета Министров усложнялось. Его слово теряло значимость, что немедленно отражалось в поведении многих работников многочисленных министерств и ведомств. Управление хозяйственной жизнью страны снова стало осуществляться на основе принципов, выработанных еще сталинский период.

Однако несмотря на свою ограниченность и незавершенность, реформа благотворно повлияла на развитие народного хозяйства. В 1971 г. XXIV съезд КПСС констатировал успехи VIII пятилетки. Но это была последняя пятилетка, задания которой были выполнены. Все последующие пятилетние планы не выполнялись, причем степень невыполнения нарастала от пятилетки к пятилетке 1970-е гг. вошли в историю страны как «годы тоя». Об этом периоде написано много книг и статей, стой» в экономике, политике, культуре, национальных отношениях, духовной жизни и т. д. Создается впечатление, что в обществе замерло всякое движение.

Следует заметить, что «застой» никогда не был абсолютным. 15 лет, предшествовавших апрелю 1985 г., были временем многоцветным. С одной стороны, шел процесс создания заново целых отраслей промышлен­ности, с другой – сокращение темпов экономического роста. С одной стороны – рост благосостояния, реаль­ных доходов населения, с другой – стремительное нарастание дефицита. На одной чаше весов – огром­ная власть, сосредоточенная в высшем эшелоне, мно­жество правильных, продуманных, прогрессивных по­становлений, на другой чаше – абсолютное бессилие в проведении в жизнь собственных решений.

В стране был создан огромный народнохозяйствен­ный потенциал. Однако в экономическом, научно-техни­ческом отношении наметилось заметное отставание от мирового уровня. В 1970 г. объем капиталовложений в СССР и США впервые был примерно одинаковым. Но производительность труда в советской промышленности составляла по сравнению с США примерно 53%. Она была значительно ниже и по сравнению с другими раз­витыми капиталистическими странами. В то же время наша страна опередила их, в т. ч. и США, по объемным показателям производства важнейших видов продук­ции – угля, железной руды, цемента, стали, нефти, ми­неральных удобрений, тракторов, комбайнов, и т. д. Но продукция СССР заметно отставала по качественным па­раметрам. Упор на объемные показатели, процентома­ния и гигантомания придавали советской экономике затратный характер. Получалось, что экономика работа­ла не столько на человека, сколько сама на себя.

Например, в 1985 г. немного отставая от США по производству зерна, СССР в 6,4 раза опережал их по выпуску тракторов и в 16 раз по выпуску зерноуборочных комбайнов, хотя значительная часть их не использовалась. Чтобы произвести столько зерноуборочных комбайнов, сколько стояло у нас в хозяйствах неисправными, вся промышленность США должна была работать 70 лет. В то же время импорт зерна вырос от 2,2 млн. т в 1970 г. до 44,2 млн. т в 1985 г. На его покупку шла большая часть доходов от экспорта нефти. В 1971 – 1985 гг. за счет продажи нефти было получено 176 млрд. рублей.

В начале 1970-х гг. в качестве основного направле­ния развития советской экономики был взят курс на интенсификацию. Говорилось о необходимости «соединить достижения научно-технической революции с преимуществами социализма». Однако экономика продолжала развиваться экстенсивно. Рост производства достигался в основном за счет увеличения производства сырья и топлива. Страна превращалась в сырьевой придаток развитых стран. В то же время экономика развитых капиталистических стран успешно осуще­ствляла переход на энерго- и ресурсосберегающие технологии, на качественно новый уровень научно-технического прогресса. В 1970 – 1982 гг. в США подвергалось обновлению 66% оборудования, в Японии или в Канаде – 82%, в странах ЕЭС – от 70 до 75%. Шла компьютеризация, возникла робототехника и биотехно­логия. Наша же экономика оказалась невосприимчивой им достижениям. Во второй половине 1970-х гг. темы роста промышленного производства выросли до7,3% в год. Начался «технологический рывок», усугубивший наше отставание. Олицетворением индустриальной мощи СССР в 1970-е гг. было достижение паритета в области ядерного оружия и средств его дос­ки, успехов в освоении космоса. Например, общая численность искусственных спутников, запущенных СССР, к концу 1970-х гг. достигла почти 2 тыс.

Можно указать позитивные изменения в социаль­ной и духовной сферах жизни общества: улучшилось материальное положение основной массы населения, выросла заработная плата, улучшились жилищные условия, питание, был осуществлен переход ко всеоб­щему среднему образованию

Успехи и достижения в 1970 – начале 1980-х гг. были. Но, анализируя их, нужно иметь в виду, что в это время наша экономика находилась на стадии индустриального развития, тогда как экономика западных стран перешла на стадию научно-индустриальную. К началу 1980-х гг. в промышленности СССР были ав­томатизированы или хотя бы комплексно механизированы только 10 – 15% предприятий. Трудом научно-индустриального типа были заняты лишь 10 – 15% про­мышленных рабочих, а долю ручного труда, составляли – 40% в промышленности, 55 – 60% в строительстве,

75% — в сельском хозяйстве. Падение темпов роста сельскохозяйственного про­изводства (VIII-я пятилетка – 21%: 1Х-я – 13%; Х-я – 9%, XI-я – 6%) осложнило ситуацию с продовольстви­ем. В 1982 г. с большим шумом была принята Продо­вольственная программа. В XII пятилетке в аграрный сектор было вложено 227 млрд. рублей. Однако при­рост производства сельхозпродукции составил за пя­тилетку лишь 10,2 млрд. рублей.

По потреблению мясных, молочных продуктов, овощей СССР значительно отставал от уровня разви­тых стран. Фруктов потреблялось в 3 раза меньше, чем это предусмотрено медицинскими нормами. За 1970 – 1987 гг. импортные закупки мяса и мясопродуктов воз­росли в 5,2 раза, рыбы и рыбопродуктов – в 12,4 раза, растительного масла – в 12,8 раза, зерна в 13,8 раза, и т. д.

Негативные процессы отражались и на социаль­ной сфере. В стране, которая к началу 1960-х гг. вышла на первое место в мире по количеству строящегося жилья, к началу 1980-х гг. сложилась острая жилищ­ная проблема. Несмотря на негативные явления в эко­номике уровень жизни в СССР медленно повышался до середины 1970-х гг., а затем более чем пятилетие не снижался. Росла заработная плата, увеличивались об­щественные фонды потребления.

Снабжение населения продуктами питания и из­делиями легкой промышленности достигло своего максимума. Граждане страны удовлетворяли свои по­требности в товарах. На полках магазинов всегда был выбор необходимых вещей. Главная проблема была не в отсутствии товаров, а в их низком качестве. Реально жизненный уровень стал падать лишь с нача­ла 1980-х гг.

Блокировка и свертывание реформы 1960-х гг. силами бюрократического консерватизма были одним из первых ощутимых проявлений того «механизма торможения» который отчетливо проступил позднее.

К середине 1980-х гг. стало ясно, что система управления экономикой, созданная в 1930-е гг., превра­тилась в своего рода «механизм торможения». Основными его чертами были:

1) сверхцентрализация, при которой руководство экономикой осуществляли центральные министерства, деятельность предприятий была регламентирована десятками показателей, сотнями нормативных актов;

2) оплата труда не была напрямую связана с его результатами, регулировалась системой тарифных ставок и окладов, спущенных из центра;

3) цены на продукцию складывались не в результате рыночной конъюнктуры, а утверждались государ­ственными органами ценообразования, права предпри­ятий были крайне ограничены.

Начавшийся после XX съезда КПСС процесс восстановления «ленинских норм партийной и государ­ственной жизни», демократизации общества не был доведен до конца, не пошел вглубь, а со второй половины 1960-х гг. фактически приостановился. «Существующая политическая система, – отмечалось на XIX партийной конференции, – оказалась неспособной предохранить нас от нарастания застойных явлений в хозяйственной и социальной жизни в последние десятилетия и обрекла на неудачу предпринимавшиеся тогда реформы».