Осознание или воскресшие жизни.

Веренея.

- ААААААААААААААА! – закричала Алексия, когда я решила над ней подшутить. Подруга переодевалась, когда я заскачила за ширму с жуткой маской и сиплым стоном. Ася где-то сзади хохотала, а Алексия всё кричала.

Тут дверь рванули, и это заставило меня обернуться, Ал замолчать, а Асю засмеяться ещё громче. В комнату попытался ворваться в героической манере местный принц. Картина была ещё та! Немая, но очень весёлая сцена! Я в маске и в довольно забавной позе активно соплю и фыркаю, Ася на кресле хохочет как ненормальная и на голову больная особа в розовых понталонах, Ада с Линой выходят из ванной с лицами невероятной трагедии, и заключает эту сцену Алексия с открытым ртом в ночной коротенькой рубашке и Элим с героическим видом. Естественно, вся женская делегация смеялась, а бедный Элим сбежал, как только понял, что произошло.

- Тебе не кажется, что он дежурил у двери? – Отсмеявшись, я, наконец, решилась начать разговор.

- Иногда мне нравится его чрезчур геройский вид! Он бывает забавным... – Ася наконец села нормально в кресло.

- Я не знаю как себя с ним вести. – Призналась подруга-помидор. – В любом случае мы завтра уезжаем.

- А если Его Высочество последует за тобой верным рыцарем? – Ада принялась за печеньки, пока Лина собиралась к себе.

- Тогда я узнаю все полезные ископаемые этого мира... – Погрустнела Ал. – Но я всё же надеюсь, что его хотя бы не пустят на территорию Милионэза.

- Мда... – Выходя, бросила через плечо Лина.

Алексия.

Уехали мы на следующее утро после нашего разговора с девчёнками. Когда ушла Лина, все притихли и нашли каждый своё занатие. Вэр протирала маску и о чём-то сосредоточенно думала, Ася террорила мои игрушки и что-то бурчала под нос. Ада, уйдя в конец комнаты, смотрела в окно и, кажется, ничего её больше так не интересовало в этом или другом мире как созерцание местной фауны. Я же расчёсывала свои длинные чёрные волосы и прокручивала в голове всё, что со мной произошло.

Простой пикник с друзьями обернулся для меня путешествием в чужой мир. Тут я узнала , что оказывается во мне есть магия и очень древняя. Я узнала хранителей, Кору. Тут я чуть не умерла. Познакомилась с мифическими героями, узнав в некоторых из них земных друзей. Тут был мой первый в жизни бал, тут я узнала что такое страсть, но могу ли я её назвать любовью? Здесь у меня другое имя и жизнь. Не моя, а какой-то другой Алексии. В Вэр и Аде узнали местных, может и я всего лишь клон? Может всё, что со мной происходит, всё что я имею и чувствую на самом деле не моё? За этими мыслями я не заметила как опустела моя комната. В этих мыслях я провела всё время до отъезда.

- Послушай, - ныла Ася. – Нам далеко ещё до Милионэза?

- Нет. Терпи. Мы скоро приедем. – Как у Фироса хватало терпения никто не знал.

Мы выехали ранним утром. Ещё до первых птиц. Теперь солнце ушло на закат, темнело, а мы всё ехали.

Люсьен.

Я приехал по вызову ребят ещё до бала. Там мне вкратце обрисовали ситуацию. Алексия всё время была не своя. На балу, сблизевшись с одним из местных принцев, показалась мне счастливой и я оставил дежурство, передав его Элиму. Но! Он не оправдал моих надежд! После бала я Алексию не видел, но сегодня утром, по негласному женскому закону, девчёнки разговаривать друг с другом не хотят! Я понимаю что очень привлекательный, но Алексия то этого не замечает! Все разбрелись по интересам. Вэр с Алеком обсуждают местную аристократию. Ада с Раханом активно спорят по пустякам, Фирос с Асей милуются, Лина углубилась в местную литературу, а Алексия просто выпала из реальности! Меня игнорируют, а мне же скууучно! В качестве протеста я молчу уже долго. Не знаю сколько точно, потому что забыл часы, но точно долго. Никто этого не замечает!

- Да что ж такое?!

- Люсьен, ты чего орёшь?

- Алек! Друг мой! Ты заметил моё присутствие!

- Ну щас начнётся...

- Вот не надо, Рахан! Вы меня игнорируете! Ничего мне не говорите! Девчёнки не разговаривают! Со мной не разговаривают! Никто не разговаривает! А мне скучно!

- И?

- Фирос! Мы же с тобой всегда были близкими друзьями? Не то что эти ледышки... Раскажи мне, почему девчёнки не разговаривают друг с другом.

- Не могу, брат. Прости.

- Предаёшь нашу дружбу?

- Нет. Сохраняю свои рёбра. Ты же видишь как активно Ася пытает их. Лучше спроси Рахана.

- Рахан?

- Что? Я занят. Не видишь, мы общаемя?

- Вижу. Мне это не мешает. Выкладывай.

- А чего сразу я? Вон Алек. Я ничего не знаю! Не смотри на меня так!

- Алек?

- Что? Хватит ко всем приставать. Сиди тихо!

- Я сидел. Никто не оценил!

В итоге мне ничего никто не сказал. Ну и ладно! Я на вас обиделся. Вот устрою бурю, будете знать!

Лина.

Я сидела тихо. Даже после гневной тирады Люсьена. Мне было не по себе. После того разговора в комнате Алексии всех как-будто подменили. В воздухе летало напряжение. Незаданный вопрос. Несказанная фраза. И эти утаённые в глубинах души слова терзали и мучали всех. Мы не знали как начать, что сказать. Все думали об одном и том же, и каждый о свойм. Все думали о бале, о том что случилось. Все были рады за Асю с Фиросом, и одновременно переживали за Алексию. Не надо было мне тогда уходить, но я не знала, что сказать или сделать. Тяжесть, что летала камнем над всеми, нашла своё место в каждой из нас. Распросы неугомонного хранителя только всё усугубили. Сразу всё стало понятно.

Что именно послужило началом трещены между нами? Когда и как она появилась? Сможем ли мы стать такими же как и раньше? Сможем ли мы быть снова близки? Столько вопросов. Над ними мы всю дорогу и думали. После вспышки интереса Люсьена в повозке повисла тишина. Тяжёлая. Удушающая. Ничего не шло в голову и мысли путались. Хотелось сбежать. Всё забыть и вернуться к тому дню, где девчёнки уговаривают меня передумать и поехать с ними в поход. Там, в нашем мире, всё было просто и понятно. Учёба, дом, семья и подруги. А тут слишком много вопросов.

- Приехали! – кричит кучер. Голос доносится будто из другого места, другого мира, откуда-то очень-очень далеко, а совсем не у меня над головой.

Все выходят молча, будто не знкомы. Никто ничего не говорит, будто боится спугнуть тишину, хотя каждый сейчас мечтает о том, чтобы её не было. Тишина. Сейчас это звучит как проклятье. А раньше, когда я была дома и учила очередной урок, мечтая о этой самой тишине.

Мы прошли внутрь таверны. Какой она была, я не смотрела. Я не хотела смотреть. Я лега на кровать и знала, чувствовала, что никто не спит.

- Простите. – Первой заговорила Ася. – Я рассказала Фиросу. Не смогла утаить.

Комнату наполнил истирический хохот Вэр:

- И? Мы должны обижаться на то, что ты честна со своим парнем? И долго это будет продолжаться? Долго мы будем вести себя как надутые шары? Бросте! Мы выросли вместе. Повзрослели. А как на счёт ума? Мы смогли поумнеть?

- Не знаю. – Я сказала честно. Я не чувствовала себя взрослой теперь.

- А может пора? – Ада. Она всегда была прямолинейна.

- Может? – не унималась Вэр. – Пора! Кто начнёт? – и она села на кровати.

- Я! – Поднелась и Алексия, - Я начну! Я думала нас разделил бал и то, что случилось потом. Но после до меня дошло! Это лишь предлог! Мы же всегда дома делились друг с другом тем, что на сердце. А тут? Хотя бы раз? Мы сказали то, что чувствуем, а не думаем? Ни разу!

- Потому что боимся, что это будет правдой, а не нашим ночным кошмаром. – Я знала, что я права. Я это чувствовала.

- Я не хочу магии! Я не хочу чувтств к Элиму! Я не хочу быть Алексией! Это не я! Я не такая! – Алексия кричала, но не кто не подошёл к ней. И не потому что мы стали чужими, а потому, что сама Алексия не дала нам этого сделать.

- Я не Жрица! Я не хочу нести отвецтвенность за чью-то смерть или жизнь! Я боюсь! – это была уже Ада. – Я никогда не представляла, чтобы я несла такую ношу одна! Мне сильшком тяжело! И Тео! Теперь когда он оборотень...

- Я больше не чувствую себя той беззаботной и вечноулыбающейся Настей. Теперь я Ася! Но это не моё! Это тяжело! Я слишком рано повзраслела! Я не хочу принимать решения совсем одна! Мне страшно! В этом чужом мире с чужими людьми. С чужим именем и с чужой жизнью!

- Я устала. У меня больше нет сил. Я пришла в этот мир позже вас всех, но уже опустошена. Такое ощущение, будто все жизненные цели пали, устои снесены. Осталась только пустота и тяжесть.

- Больше я не часть своего мира. Меня украли и лешили остатков семьи. Зато мне дали силу, кторой я не умею управлять, жизнь, которую я не понимаю, должность, которую не знаю, и уважение, которое не заслужила. Я этого просто не смогу выдержать.

Дальше была длинная пауза, в течении которой мы осознавали то, что сказали и что услышали. Затем мы плакали, дружно, так и уснув на кровыти у Вэр. Слова что были сказаны в запале несвязные, глупые, похижие на нытьё детей. Но они были наполненный чувствами! Страхом. Отчаянием. Непониманием. Теперь, когда нам стало легче, мы готовы, наверное, принять то, что у нас есть теперь.

Вперве за последнии дни я спала спокойно.

***

Ася.

Проснулась я рано. Девчёнки ещё спали, поэтому я решила не будить их и пройтись по округе. Комната в которой нас поселили была такой же, что и в другой таверне, и хол на первом этаже не порадовал разнообразием. Из буфетной меня выгнали, а в столовую не пустили, потому что было слишком рано.

На улице дул прохладный ветерок, а вокруг, словно по волшебству, был туман, который отсвечивал всеми цветами радуги. Зрелеще было завораживаюим! Будто в молочное море нырнула радуга... залюбовавшись я не заметила Фироса.

- Доброе утро. – И меня чмокнули в макушку. – Ты рано.

- Доброе. – Так приятно было видеть его. – Просто я жаворонок.

- Кто?

- Птица такая. Рано встаёт. А ты чего не спишь?

- Люсьен выгнал. Так получилось, что он уснул рядом, а утром я проснулся на холодном и твёрдом полу. Я же заслуживаю капельку жалости?

- Конечно. Хочешь Люську побью?

- Люську?

- Это мы так Люсьена назвали... Он забавный!

- Это да. Ты как?

- В смысле?

- Вы громко кричали вчера?

- Ты что, всё слышал? – внутри всё оборвалось...

- Всё. И не только я. Вся таверна вкурсе, что вы из другого мира. – И тут мои ноги врасли в землю. Нас слышали. Все знают... – Ты чего так волнуешься? Мы же ничего не поняли! Вы на своём, этом, как его? А! На крузком!

- Русском...

- Да какая разница? Всё же хорошо?

- Да-да! Хорошо! Просто замечательно!

Мы сидели на скамейки. Вернее Фирос сидел, а я у него на ручках, как ребёнок. Он обнимал и грел меня, а я судорожно пыталась вспомнить на каком языке мы вчера говорили, когда перед глазами мелькнула тень.

- Что случилось? – Тут же вспохвонился мой тёплый и заботливый стульчик, и думать как-то расхотелось, а вот прижаться, чтобы меня замёрзшую потискали, наоборот!

- Ничего. Показалось, наверное. – Хотя я своим голодным нутром чувствовала, что не показалось...

Веренея.

Выехали мы поздно, (аж после обеда!), но добрались быстро. По дороге Алек мне сказал, что будет удобнее жить с мамой его умершей невесты, пока будем учиться.

- Она очень одинока. Да и дом у неё очень большой. Места хватит всем.

С одной стороны я опасалась встречи с вдовой, а с другой мне было интересно узнать о другом мире как можно больше. Люсьена отправили в Кору, хотя тот приводил весьма весомый аргумент:

- Мне там одному совсем скучно!

Но сошлись на том, что скоро приеду практиканты и город-сюрприз можно будет повестить на них. Фирос не захотел оставлять Асю. Рахан хотел познакомить Аду с её предпологаемой роднёй. А Алек давно уже не был в гостях у мадам Кузье-Феду.

- Вам там понравится. – Глаголил незатыкаемый Фирос. – Она очень милая и добрая женщина. А курлятки у неё объедение!

- Чего?

- Ну-у, это маленькие птички такие. По земле бегают, травку щипают, крылья голубенькие, шея длинная... – Пока Фирос перечислял, Ася раз десять пожалела, что спросила. – А! Вон они! – И парень показал в окно, на хозяйственный двор, который мы проезжали.

На самом деле всё не так страшно. Просто маленькая птичка. Помесь гуся и курицы, с голубыми крыльями и белельким тельцем. Сам хозяйственный двор или подворье, как назвал его Фирос, состоял из небольшой зелёной лужайки с маленькими голубенькими цветами и маленького домика для птиц.

Приехали мы примерно после трёх часов созерцания полей и ферм. Имение, в котором нас обещали приютить, было не далеко от угодий. Сам дом был в четыре этажа, не считая чердака, и очень красивым. Лепнина на потолке, колоннах, окнах и стенах. Дом был приятного нежно-персикого цвета, колонны, ступени с перилами, лепнина и ставни – молочного. Белые беседки, что окружали дом, и умощённый белой галькой подъезд утопали в цветах и цветущих деревьях невероятной вышины похожие на ивы. Было ощущение, что это Эдем.

- Это вы ещё не видели большую часть сада. – Похвастался Алек. – Там лабиринт за домом имеется. – Проследя за нашим культурным шоком, добил он.

Представить более красивое место было невозможно! Сталько цветов и зелени! А главное не было ощущение вычерности, как часто оно появляется, когда много всего и оно не к месту. Всё было сделано с большим вкусом и утончённостью. А главное видно, что за всей этой роскошью нет того, что называют хвоставство. Хозяйка всё делает для себя, потому что ей самой это нравится.

Нас встречала фигура облачённое в чёрное. Алек сказал, что в этом доме до сих пор носят траур.

- Госпажа плохо себя чувствует. Просила проводить Вас в гостинную. Позже спустится сама. – Короткий сдержанный поклон от дворецкого и нас завели в дом.

Если я сказала, что Алек нас добил, то я поторопилась! Прихожая была размером с наши комнаты в Эльфийском дворце, при чём сложаенные вместе и умноженные на два. Она служила как прихожей, так и коредором, ведущим в три большие гостинные, малую столовую для слуг, кухню и подвал. На вопрос почему гостинных три, мне ответили, что в доме раньше были приёмы и одна или две гостинные не могли вместить такое количество людей. Также по одной гостинной и библиотеки было на кождом этаже. Потолки

- Помещение, в котором Вы находитесь, служило во время приёмов и бальной залой. Закуски выносились горячими прямо из столовой, а гости, устав от шума, музыки и танцев, могли посетить одну из трёх гостинных, где их ждали более тихие развлечения. Например, крты. – Вещал дворецкий, явно сожалея, что это время прошло. Он расказывал, хоть и монотонно, но интересно, по крайней мере для меня. – Мы пришли. – И мы с девчёнками снова прошли шокотерапию.

Высокие окна в пол давали много света, а молочные занавески делали его мягким. Было четыре огромных дивана вдоль кажной стены и несколько кресел, которые стояли по обе стороны от каминов, которых было «всего лишь» два, и по два около четырёх журнальных столиков, находящихся в углах комнаты. Так же были стулья и маленькие столы для карточных игр. Были и золотые светильники, и золотая люстра. Сама комната была в холодных тонах. А венчалось это всё маленьким прудиком в центре и большим колличеством зелени и цветов. Были и картины, которые показывали виды на различные пруды, озёра и водопады. И как только наши челюсти вернулись на своё законное место, наш экскурсовод продолжил.

- Вам скоро принесут прохладительные напитки. Распологайтесь. – И дворецкий опять вежливо поклонился, акцентрирую взглядом, что это посвящается мне.

- Помни. Ты похожа на его умершую мамзель. – Шепнул мне Алек. – А молодой госпадин дома? – Дворецкий казалось очнулся.

- Нет. – Поклон. – На охоте с раннего утра. Приказал ждать к вечернему чаю. – Поклон. На Алека он даже не взглянул.

- Вы нам больше не понадобитесь. Спасибо. – Нам опять поклонились и тихо закрыли за собой дверь.

- Разве можно так? Это же грубо! – ожила Алексия.

- Он – слуга. Если ему не сказать, что он свободен, то он будет ждать дальнейших распоряжений. – Пояснил Алек.

- Этот дом великолепен! – пришла в себя и Лина. – Никогда раньше такого не видела. Даже по телевизору.

- По чему? – уточнил Рахан, который всё дорогу проспал и до этого момента постоянно зевал и потягивался.

- Ну эта штука такая. Ну такая. Вообщем вот. – Протораторила Ада.

- Чего? – лицо Рахана изобразило невероятные муки.

- Ада. Ты же знаешь, что они русский не понимают. – Напомнила Лина.

- Я пока не могу говорить на местном. – Шепнула подруге Ада.

- Ваши напитки. – В комнату вернулся дворецкий c  тремя горничными, которые катили тележки с различными напиьками и сладостями. Лично я вспомнила, что голодна.

- Обед подадут через пол часа. Госпажа спустится менут через десять. Приятного отдыха. – Опять поклон, который повторили и молодые девушки, и проницательный взгляд обращённый на меня, чего служанки делать не посмели. Интересно, я правда копия местной Веренеи?

Мы расположились на диване и креслах так, чтобы созерцать и прудик, и некоторые картины, и красивые цветы. Лично я пила лимонад без газа, который мне очень понравился. Комната отдавала прохладой и уютом. Чем-то обстановка напоминала дом.

- Мадам Надин Кузье-Феду. – Оповестил знакомый голос дворецкого.

- Добрый день. Рада принимать гостей в доме. Надеюсь путь был лёгким. – Сколько нежности и заботы было в этом голосе, хотя и слабом. У меня внутри всё оборвалось. Этот голос. Такой же...Мама.

Я спряталась за спину Алека. Я не могла поверить, что моя мама... Хотя тут я, другая я...мертва. Но!

- Милая, тебе плохо. – Женщина стояла у меня за спиной. Только обернуться. Я столько раз представляла свою жизнь рядом с давно умершей матерью, а теперь...Только обернуться.

- Добрый день. – И я повернулась. Смогла! Смогла посмотреть в лицо давно умершей МОЕЙ мамы. И я увидела помесь счастья, облегчения и ужаса на её лице. Наверно тоже было и у меня. Её всклик. У меня в глазах потемнело. И темнота. Последнее что я запомнила, было её лицо. Впалые щёки, морщинки у глаз и едва-едва заметные у рта. Бубуля говорила, что это морщинки скорби. Почти безцветные губы и кожа лица, и в волосах проступила седина. Но всё те же голубыхе глаза, всегда смотрящие с любовью.

Я не могу снова её потерять. Пусть она не МОЯ мама. Пусть она мама Веренеи, которую я не знаю. Но я хочу сказать. Хотя бы раз. МАМА...

Конец первой части.