I. Развитие аналитических техник

ФИЗИЧЕСКАЯ  ДИНАМИКА  СТРУКТУРЫ  ХАРАКТЕРА

_________________________________________

Содержание:

К читателю

Предисловие

Часть первая

I Развитие аналитических техник

II Соматический аспект психологии Я

III Принцип удовольствия

IV Принцип реальности

V Биоэнергетическая концепция влечений

VI Биоэнергетические принципы аналитической терапии

VII Анализ характера

VIII Формирование и структура характера

Часть вторая

IX Оральный характер

X Мазохистский характер-1

XI Мазохистский характер-2

XII Истерический характер-1

XIII Истерический характер-2

XIV Фаллически-нарциссический характер

XV Пассивно-женственный характер

XVI Шизофренический характер

XVII Шизоидный характер

__________________

К ЧИТАТЕЛЮ

Жанр книги «Физическая динамика структуры характера» ее автор, известный американский психиатр, практикующий аналитик и телесно-ориентированный психотерапевт Александр Лоуэн определяет как биоэнергетический анализ. Опираясь на психоанализ Зигмунда Фрейда, в частности на его положение, что «Я есть прежде всего выражение телесного Я», и вегетотерапию Вильгельма Райха, Лоуэн формулирует основные биоэнергетические принципы аналитической терапии, устанавливает связи и их закономерности между строением тела и особенностями личностных проявлений. Данные связи и определяют так называемую структуру характера. Вводя данное понятие, Вильгельм Райх рассматривал последнюю как своеобразную кристаллизацию (материализацию, воплощение) основных проблем и личностных особенностей человека. Энергетический аспект как особого рода реальность является основным в биоэнергетике, на что, собственно, и указывает само название - биоэнергетика. Та или иная структура характера в виде так называемого панциря характера (термин В. Райха специфицирует энергетические потоки внутри человеческого тела. В результате образуются паттерны поведения, характера, «мышечный панцирь» -места возникновения энергетических и мышечных блоков и зажимов. Таким образом, вся терапевтическая и энергетическая работа в биоэнергетике состоит из выяснения причин, приводящих к формированию конкретной структуры характера, и из body-work, работы с телом. Следует отметить, что выделенные Лоуэном характеры - крайние типы. Бессмысленно, ошибочно, а для ряда психотерапевтических ситуаций и опасно «втискивать» в эти прокрустовы ложа представления о себе и других. Гораздо более верным и продуктивным будет, уяснив логику, лежащую в основе образования данных структур (этой цели служат первые главы данной книги), и располагая достаточной и достоверной информацией о себе или другом, попытаться описать собственный характер или характер другого, то есть построить своеобразный «смешанный тип».

Говоря о работе с телом, необходимо иметь в виду, что биоэнергетический анализ Лоуэна-это законченная, в течение ряда лет тщательно отработанная и проверенная система. Описываемые в книге принципы и приемы работы с телом еще не есть практическое руководство по биоэнергетике. Следует учесть и очень специфичное в нашей культуре отношение к телу.

Биоэнергетическая работа столь же эффективна, сколь и жестка. Часто возникающая ошибка в группах биоэнергетики, которые проводились у нас в стране под руководством опытных иностранных специалистов, - это старание участников выстрадать и вытерпеть эту работу. Главная же задача в действительности состоит в обратном: максимально приблизиться к себе, своим возможностям и проблемам, отказаться от «российского паттерна» терпения и страдания и, оставаясь в контакте с самим собой, преодолеть себя (ср. гурджиевское «сверхусилие»). Только в этом можно найти объяснение и оправдание той кажущейся жесткости, расцениваемой подчас как жестокость, которая содержится в биоэнергетической работе.

На мой взгляд, благодаря книге Александра Лоуэна «Физическая динамика структуры характера» открывается наиболее эффективный и короткий путь в область биоэнергетического анализа и всей телесно-ориентированной терапии, тем более что сам термин «биоэнергетика» уже имеет особое звучание в нашей стране, не связанное с лоуэновским. Напомним, что биоэнергетика, по Лоуэну, - это «путь познания своей личности через язык тела и его энергетических процессов».

В. Баскаков, координатор Международной программы «Культура тела»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Экспрессивные движения лица и тела... прежде всего служат коммуникации между матерью и ее

дитем... Экспрессивные движения придают живость и энергию нашим словам. Они выдают мысли и на-

мерения других гораздо правдивее, чем это делают слова, которые бывают лживы... Свободная экспрес- сия внешних проявлений эмоции усиливает ее. С другой стороны, подавление, насколько это возмож-

но, всех внешних проявлений ослабляет наши эмоции, Кто дает дорогу проявлениям ярости, усилива-

ет свой гнев; кто не контролирует проявления страха, испытывает еще больший страх; а кто остается

пассивным, когда переполнен горем, упускает свой лучший шанс вновь обрести эластичность ума.

Чарльз Дарвин, 1872 Выражение эмоций у человека и животных

Сегодня мы являемся свидетелями атаки на психоанализ со стороны психиатров и других специалистов, не отрицающих его основные принципы. Критицизм проистекает скорее из разочарования результатами психоаналитической терапии. Даже если оставить в стороне серьезные проблемы, связанные со стоимостью, временем и доставляемыми неудобствами, желанные изменения личности, чувств и поведения больного зачастую не достигаются. Многим пациентам, правда, помогли; некоторым стало

лучше. Однако число пациентов, годами подвергающихся анализу или кочующих от одного аналитика к другому без каких-либо заметных изменений в своем недуге, своей неудовлетворенности или в своих реальных проблемах, внушает тревогу.

Буквально на днях я консультировал молодую женщину, которая в течение четырех лет посещала аналитика и более года подвергалась другой форме терапии. Ее комментарий по поводу полученного опыта является типичным: «То, с чем я пришла, фактически не изменилось. Мне всегда казалось, что я могу чувствовать гораздо больше, чем чувствовала на самом деле. Хотя анализ помог мне понять многие вещи, я не стала чувствовать больше. Этим я была разочарована».

Реакция психиатров-аналитиков на эту ситуацию неоднозначна. Одни предлагают усовершенствованные формулировки, тогда как другие просто полагаются на здравый смысл. К сожалению, ни один из этих подходов не дает решения проблемы. Никто не вправе обвинить Фрейда, что великие открытия, которые он дал миру, оказались относительно неэффективными для преодоления тяжелых эмоциональных расстройств, от которых страдают многие люди. Сам Фрейд таких обещаний не давал. Он знал ограничения своей техники.

Ситуация, в которой находится сегодня психоанализ, ничем не отличается от ситуации, в которой оказывается любая другая молодая медицинская дисциплина. Можно ли сравнивать результаты, достигнутые в кабинете врача теперь, с теми, что были сто лет назад? Прогресс есть результат изменения техник, лучшего понимания проблем и лучших навыков. Если современный психоанализ обвиняют в нынешней ситуации, то только за его нежелание менять свои традиционные процедуры,

В истории психоанализа были экспериментаторы и теоретики. Если большинство посвятило себя развитию теории, то некоторые, прежде всего Шандор Ференци и Вильгельм Райх, внесли существенные изменения в технические процедуры. Своей «активной техникой» или «анализом снизу» Ференци пытался подступиться к сложным проблемам характера, которые в то время не поддавались психоаналитическому методу. Вклад Райха более полно мы обсудим в дальнейшем.

Проблема, с которой сталкивается психоанализ, проистекает из того факта, что аналитик имеет дело с телесными ощущениями и чувствами на вербальном и психическом уровне; что касается предмета анализа, то им являются чувства и поведение индивида. Его мысли, фантазии и мечты исследуются исключительно с целью понять чувства и изменить поведение. Разве мы не можем представить себе, что существуют и другие способы и средства повлиять на чувства и поступки? В 1899 году в письме Флиссу Фрейд проявил свой неизменный интерес к этому вопросу: «Время от времени я отчетливо представляю себе вторую часть лечебного метода-провокацию чувств и мыслей пациента, как будто это совершенно необходимо».

Фрейду не удалось изобрести метод лечения, который бы воплотил его идею. Эту неудачу можно приписать сложности взаимоотношений между душой и телом. До тех пор пока концепция дуализма души и тела оказывает влияние на мышление, эта трудность непреодолима. Можно предположить, что Фрейд всю свою жизнь бился над этой проблемой. В этой борьбе возникли четкие формулировки, составляющие психологию Я. Но та же проблема стоит перед нынешними аналитиками столь же остро, как она стояла перед Фрейдом.

Я не намереваюсь в этом кратком предисловии предложить ответ на этот громадный вопрос. Скорее я бы хотел пояснить тезис, который лежит в основе данного исследования и указывает путь для решения этой

проблемы. Аналитики сознают идентичность многих соматических процессов с психологическими феноменами. В области психосоматической медицины полно таких примеров. В результате возникла идея, что живой организм выражает себя в движении гораздо яснее, чем в словах. Но не только в движении! В позе, осанке, мимике и жестах организм говорит языком, который предвосхищает и превосходит его вербальное выражение. Более того, имеется множество специальных исследований, в которых показана связь между структурой тела и эмоциональными установками. Тело может быть столь же ценным объектом аналитической техники, как сновидения, обмолвки и свободные ассоциации.

Если структура тела и темперамент взаимосвязаны, как это может установить всякий, кто изучает человеческую природу, вопрос тогда является следующим; можно ли изменить характер индивида, не изменяя структуру тела и его функциональную подвижность? Или наоборот: если можно изменить структуру тела и улучшить его подвижность, нельзя ли этим добиться необходимых для пациента изменений темперамента?

В своей эмоциональной экспрессии индивид представляет собой единое целое. Не разум злится, и не тело борется. Это индивид выражает себя. Поэтому мы изучаем, как конкретный индивид выражает себя, каков

спектр его эмоций и в чем его ограничения. Это исследование подвижности организма вследствие эмоционального переживания основано на способности «выдвигаться».

Здесь находится ключ к пониманию относительной неудачи психоанализа. Он сравнительно мало помогает понять, почему человек ведет себя, именно так, а не иначе. Человек, который боится войти в воду, может прекрасно знать, что с ним ничего не случится. Мы должны понять и научить преодолевать страх движения.

Если детерминанты личности и характера структурированы физически, не должны ли терапевтические устремления равным образом быть ориентированы и на тело? Знание есть прелюдия действия. Чтобы быть более эффективной, аналитическая терапия должна способствовать как осознанию, так и действию в терапевтической ситуации. Принципы теории и техники, используемые в рамках этого нового подхода, образуют то, что мы называем биоэнергетическим анализом и терапией.

Одним из тех, кому принадлежит особая заслуга в расширении рамок аналитической техники, был Вильгельм Райх, который ввел в анализ изучение физической экспрессии и активности пациента. Многие, возможно, не согласны с поздними работами Райха, но его разработки являются важным вкладом в психиатрию. Многочисленными ссылками на его идеи в этой книге я выражаю свою признательность Вильгельму Райху, который был моим учителем. С другой стороны, биоэнергетическая терапия появилась независимо от Райха и его последователей и отличается от теорий и техник Райха во многих важных аспектах - некоторые из них изложены в этой книге.

Пожалуй, будет интересно указать различия между биоэнергетической терапией и традиционными психоаналитическими техниками. Во-первых и прежде всего, исследование пациента является целостным. В биоэнергетической терапии врач анализирует не только психологическую проблему пациента, как и каждый аналитик, но и физическое выражение этой проблемы в том виде, как она проявляется в структуре тела и движении пациента. Во-вторых, все техники ориентированы на высвобождение физического напряжения, которое проявляется в хронически контрактированных и спастичных мышцах. В-третьих, отношения между терапевтом и пациентом в сравнении с психоанализом имеют еще одно измерение. Поскольку помимо анализа на вербальном уровне проводится работа и на физическом, возникающая в результате активность вовлекает аналитика гораздо глубже, чем это делают традиционные техники.

Чем же являются в такой ситуации перенос и контрперенос? Они являются мостом, по которому мысли и чувства от одного человека переходят к другому. В биоэнергетической терапии благодаря физическому

контакту перенос и контрперенос сфокусированы более строго. Это, однако, требует от аналитика умения справляться с возникающим эмоциональным напряжением. Если эта способность отсутствует, аналитик не готов к выполнению своей задачи. Только будучи скромным и честным, можно осмелиться встретиться лицом к лицу с великими источниками чувства, которые находятся в сердце человека.

Данная книга не претендует на полное изложение теорий и техник биоэнергетического анализа и терапии. Эта область столь же обширна, как и сам субъект жизни. В качестве введения в тему необходимо устра-

нить разрыв между психоанализом и концепцией физического подхода к эмоциональным расстройствам. Дальнейшие исследования ведутся как в теоретическом, так и в практическом аспекте этой работы.

Мне бы хотелось выразить признательность моему ассистенту доктору Джону Пиерракосу, помощь которого в формулировке идей, представленных в этой книге, трудно переоценить, и доктору Джоэлу Шору за его терпеливое и критическое изучение рукописи. Кроме того, я хотел бы поблагодарить членов семинара по динамике структуры характера за советы и критические замечания, которые сделали мои идеи более отточенными. Благодарю также мисс Дору Акчим, любезно согласившуюся напечатать рукопись этой книги.

Александр Лоуэн, Нью-Йорк

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

I. Развитие аналитических техник

История развития концепций и техник психоанализа-это своеобразный рассказ о неудачах терапии. Такая картина характерна для любой научной деятельности; психиатрия и близкие ей дисциплины не состав-ляют в этом смысле исключения. Движение вперед возможно только тогда, когда возникает проблема, которую нельзя охватить и решить, используя прежние взгляды и методы.

Именно такая ситуация и положила начало психоанализу. Хорошо известно, что до создания своего знаменитого метода исследования и лечения Фрейд долгое время занимался неврологией и неврологичес-

кими заболеваниями. Поворотной точкой его карьеры стала специфическая проблема истерии. Фрейд, возлагавший надежды на «физические методы лечения, был разочарован результатами практического

применения "электротерапии" Эрба». В дальнейшем, как известно, он начал использовать гипноз, а именно «лечение внушением в глубоком гипнозе», с которым познакомился у Льебо и Бернгейма. Позже он пришел к выводу, что его не устраивает как эта система лечения, при которой гипнотизера часто раздражало «сопротивление» пациента внушениям, так и другие хорошо ему знакомые терапевтические методы лечения истерии.

В статье «Психический механизм истерии», опубликованной совместно с Брейером, Фрейд заложил основу научного исследования феноменов психики. Хотя он по-прежнему пользовался гипнотическим методом, но для направленного внушения применял аналитический подход. Это описано следующим образом: « Гипнотическое состояние вызывает у пациента воспоминания, относящиеся к моменту первичного появления симптома» (Freud 1893, р. 24).

Гипноз имеет свои ограничения. Во-первых, не каждого пациента можно загипнотизировать. Во-вторых, Фрейда не устраивало ослабление сознания пациента. По мере развития своего метода Фрейд стал рассматривать свободное ассоциирование под гипнозом как путь к бессознательному, а затем дополнил его интерпретацией сновидений - источником знания о бессознательном.

Новые техники позволили в дальнейшем охватить динамику функционирования психики. В 1914 году в очерке «Об истории психоаналитического движения» Фрейд писал, что «теория психоанализа -это стрем- ление объяснить два рода явлений, которые отчетливо и неожиданно возникают всякий раз, когда предпринимается попытка найти в прошлой жизни пациента истоки невротического симптома. Речь идет о переносе и сопротивлении» (р. 298). Таким образом, психоанализ «начался с новой техники, которая обходится без гипноза».

Явления переноса и сопротивления столь значимы для аналитической концепции, что Фрейд заметил: «Психоанализом можно считать всякое исследовательское направление, которое признает оба эти явления и исходит из них, даже если полученные результаты отличаются от моих» (там же, р. 291). Здесь необходимо уточнить определение этих терминов и рассмотреть, как они влияют на терапевтическую ситуацию.

В статье о психотерапии Фрейд характеризовал сопротивление следующим образом: «Раскрытие содержания бессознательного и доведение его до сознания происходят при постоянном сопротивлении пациента. Этот процесс выведения на свет содержания бессознательного ассоциируется со "страхом", и поэтому пациент снова и снова вытесняет воспоминания» (Freud 1904b, р. 261). В это время Фрейд рас-сматривал психоанализ как процесс преобразования, в ходе которого терапевт убеждал пациента принять вытесненный материал, преодолев сопротивление.

Если рассмотреть характер этого страха, можно заметить, что он выражается как физически, так и психически. В статье «Психоаналитический метод Фрейда» переживание вытесненного воспоминания описано как чувство «актуального дискомфорта» (Freud  1904а, р. 267). Фрейд заметил, что пациент испытывал затруднения в том, что его лечение сопровождалось беспокойством и проявлением той или иной степени тревожности. В работе 1910 года Фрейд говорил, что основу психоаналитического метода лечения составляют два положения. Во-первых, «мы предоставляем пациенту возможность осознать, какой вытесненный материал, вызывающий внутренний конфликт, содержит бессознательное».

Во-вторых, «более сильный прием состоит в использовании "переноса"» (р. 286). В дальнейшем мы рассмотрим проблему переноса более подробно. Интересно отметить, что еще в 1910 году Фрейд считал анализ сопротивления задачей терапии: «Сейчас наша работа непосредственно нацелена на выявление и преодоление сопротивлений» (р. 288). В статье о толковании сновидений он писал: «Самое важное в курсе лечения, чтобы аналитик обязательно знал содержание поверхностного слоя психики пациента в тот момент, когда можно точно понять, какие комплексы и сопротивления активизированы и какая сознательная реакция на них будет определять его поведение» (Фрейд 1912b, р. 306).

Несмотря на то что до полного понимания природы сопротивления далеко, перейдем к рассмотрению проблемы переноса, чтобы увидеть, что перенос и сопротивление-это два аспекта одной функции. В работе «О динамике переноса» Фрейд отталкивался от основного предположения, возникшего в результате его многолетнего аналитического опыта: «Каждый человек обретает... особую индивидуальность в проявлении способности любить, то есть в создании форм проявления любви, в удовлетворении любовных побуждений и в достижении целей, связанных с ней» (Фрейд 1912а, р. 312). В аналитической терапии перенос на терапевта эксцессивен, «он осуществляется не только через осознанные мысли и ожидания пациента, но и через вытесненный, или бессознательный, материал». Кроме того, в ходе анализа «перенос вызывает сильнейшее сопротивление лечению» (там же, р. 314). Пытаясь найти решение этой проблемы, Фрейд сформулировал понятие динамики переноса.

Фрейд различал два аспекта переноса; позитивный и негативный, отделяя таким образом «перенос любовных чувств от переноса враждебности» (там же, р. 319). Позитивный аспект позволил увидеть, что наряду с сознаваемой частью здесь присутствует бессознательный элемент, корни которого уходят в сексуальную потребность. Затем стало ясно, что сопротивление определяется негативным аспектом и бессознательным сексуальным компонентом позитивного переноса. Сознаваемый элемент позитивного переноса стал инструментом терапевтического внушения. Все это так, но что же вызывает негативный перенос и какова его функция, ведь сексуальный компонент позитивного переноса может быть более

«выпуклым» и прочным?

Прежде чем двинуться дальше, уточним, какие приемы Фрейд использовал для того, чтобы преодолеть «сопротивление». В начале лечения пациент усваивал основную установку психоанализа: сообщать психоаналитику обо всем, что происходит у него в голове, отказавшись от какого бы то ни было сознательного выбора материала. При этом сопротивление проявляет себя остановкой потока мыслей или ассоциаций. В редких случаях оно выражается в отказе принять интерпретации. Опыт показал, что в обоих случаях пациент переносит на личность терапевта какую-то часть «патогенного комплекса», либо удерживаясь от ее выражения, либо «защищая ее с величайшим упрямством». Это и есть негативные силы, с которыми аналитик может справиться, используя позитивный перенос и надежду пациента на излечение. Конфликты, происходящие в процессе переноса, повторяют реальные конфликты эмоциональной жизни пациента.

Трудно переоценить важность позитивной установки Фрейда на сексуальность как орудие терапии в период становления психоанализа. Что- бы в полной мере оценить силу его позиции, нужно представить себе моральную атмосферу между 1892 и 1912 годами, когда открытое обсуждение сексуальности было почти невозможным. Откровенность и честность фрейда в этом вопросе способствовали, образно говоря, прорыву подавляемого полового влечения и сопровождающих его образов и аффектов. Интерпретация, которая сегодня считается основой курса лечения, в те годы встречала серьезное противодействие и не вызывала интереса. Появление фрейдовского метода напоминало струю пара, вырвавшуюся из-под сдвинутой крышки кипящего котла. Даже в наши просвещенные дни эффективная интерпретация сексуальных сновидений и фантазий обладает потенциальной силой, хотя теперь, конечно, наша искушенность в аналитических и сексуальных взглядах снижает прежнюю силу интерпретации. Всем нам известны пациенты, которые переходят от одного аналитика к другому и которые знают «все» о своем эдиповом комплексе и инцестуозных чувствах к матери.

Перенос был и есть, он основан на проекции вытесненных сексуальных влечений и страхов на личность терапевта, Фрейд хорошо понимал это, обсуждая перенос нежных чувств. Опираясь на богатый опыт, он четко проанализировал проблему и показал, как ее можно трактовать. Здесь уместно привести одну его цитату: «В качестве основного принципа я утвердил бы сохранение желания и страстного стремления пациента, поскольку именно они служат движущими силами работы и вызванных ею изменений» (Фрейд 1914, р. 383). Тот факт, что перенос заключает в себе сексуальные желания и стремления, имеет отношение не только к пациенткам. Пациент-мужчина также приходит к психоаналитику, предполагая у него значительную сексуальную потенцию. Его притязания так-же поддерживаются положительным отношением к сексуальности, которое, словно магнит, извлекает бессознательный материал.

Важно также понимать, что техника анализа сопротивления и переноса наиболее эффективна при лечении истерии, неврозов навязчивых состояний, а также таких эмоциональных отклонений, в которых тот или

иной симптом является основным элементом. Подобные проблемы, характеризующиеся преобладанием конфликта на генитальном уровне, стояли перед Фрейдом в ранний период его деятельности. Встречались и другие проблемы, решение которых в меньшей степени поддавалось этому подходу. Проблемы мазохизма, мании и депрессии, а также психозы первое время считались нарушениями генитальной функции, но вскоре стало ясно, что проблемы генитальной стадии развития отражают более глубокие

конфликты, которые возникают в период жизни пациента, предшествующий образованию эдипова комплекса. При таких глубинных нарушениях техника анализа сопротивления с ее переносом сексуальных чувств была малоэффективна.

С появлением новых, молодых аналитиков произошло изменение традиционной техники с учетом более сложных случаев. Одним из новаторов стал Ференци с его «активной техникой». Известно, что идеи Ференци часто приводили его к конфликтам с Фрейдом, который противился изменению традиционного метода психоанализа. Ференци, несомненно, оставался верным фрейдовским традициям и основным идеям психоанализа, хотя собственный опыт заставлял его изменять некоторые важные положения терапевтических техник. Переиздание статей Ференци в Англии дает возможность должным образом оценить его вклад в технику психоанализа.

В статьях и лекциях Ференци поражает его интерес к пациентам и техническим сложностям терапии. Клара Томпсон во вступительной статье к его публикациям говорит, что Ференци «до конца своей жизни неутомимо искал пути совершенствования методов, стремясь к более продуктивному и эффективному терапевтическому воздействию» (Thompson 1950). Уже в 1909 году в статье «Интроекция и перенос» Ференци продемонстрировал, сколь глубоко было его понимание терапевтических отношений. Затем, в 1921 году, он представил свой взгляд на развитие активной терапии в рамках психоанализа.

Как и в предыдущих публикациях, в этой статье Ференци показал, что, хотя аналитик в процессе лечения вроде бы занимает пассивную позицию, его активность скрыта до того момента, когда проявится сопротивление. Сама по себе интерпретация-это активное вмешательство в психику пациента; она задает мыслям пациента определенное направление и облегчает осознание того материала, которому препятствовало бы сопротивление (Ferenczi 1921, р. 199). Нельзя отрицать, что обязательство следовать основной установке заставляет аналитика косвенным путем проявлять активность. Ференци ясно показал, что аналитик, несомненно, активен в процессе терапии. Это не относится к пациенту. «Анализ не требует от пациента никакой активности, кроме аккуратного появления в часы лечебных сеансов» (там же, р. 200). Но и здесь делаются исключения для отдельных пациентов с фобиями и другими компульсивными

синдромами. Фрейд также всегда настаивал на этом.

Ференци предложил использовать метод, при котором «в число основных задач помимо основной установки» входило бы выполнение пациентом некоторых требований аналитика. Ранее, в «Технических трудностях анализа истерии», он описывал случай, когда от пациента требовалось «отказаться от определенных незамечаемых приятных действий», в ре- зультате чего «успехи анализа появились гораздо быстрее» (Ferenczi 1919а, р. 189-198). Этот случай является классическим примером работы с истерической структурой характера.

Каких действий Ференци требовал от пациентов? В одном случае он настаивал на том, чтобы пациент пел в сопровождении оркестра и играл на фортепьяно. В другом приказывал записывать на бумаге поэтические идеи, демонстрирующие сильный маскулинный комплекс. К проявлениям, которые Ференци запрещал, относились «оправление нужды непосредственно до или после аналитического сеанса, причинение себе болезненных ощущений, неуместные гримасы, щипание и поглаживание лица, рук или других частей тела и т.д.» (Ferenczi 1919а, рр. 203, 206, 207). Принцип активности, лежащий в основе этого подхода, пожалуй, более важен, чем особенности техники. Позже, как мы увидим, этот принцип значительно расширил ученик Ференци - Вильгельм Райх. Представляются важными следующее наблюдения Ференци: «Тот факт, что повторные воспоминания, вызываемые из бессознательного, сопровождаются усилением эмоций или моторных проявлений, частично основан на взаимной связи аффекта и идеи, о которой говорил Фрейд в "Толковании сновидений". Пробуждение воспоминания может - как при катарсисе - принести с собой эмоциональную реакцию, но активность позволяет увидеть, что, когда пациент или эмоция освобождены, вытесненный материал, связанный с этими процессами, проявляется в полной мере. Разумеется, доктор должен иметь какое-то представление о том, какие аффекты или действия нужно репродуцировать» (там же, р. 216).

В более поздней статье Ференци обсуждает некую противоположность «активной техники», расширяя тем самым понятие активности. Обратимся к цитате. «С тех пор я получил представление о том, что иногда полезно рекомендовать релаксационные упражнения, чтобы человек смог преодолеть психическое напряжение и сопротивление, возникающие в процессе ассоциирования» (Ferenczi 1923, р. 226). В статьях Ференци постоянное внимание уделяется мышечной активности и телесной экспрессии. Представляет интерес статья «Мышление и иннервация мускулатуры», в которой анализируется параллелизм и подобие этих процессов (Ferenczi 1919b). В примечании к другой работе Ференци утверждает, что «способность к обычной релаксации мускулатуры и свободное ассоциирование прочно связаны друг с другом», и рассматривает один из аспектов этого вида аналитической техники (Ferenczi 1925а, р. 286). «Проще говоря, методика позволяет пациентам убедиться, что, находясь в состоянии "страдания", они способны использовать его для достижения последующего состояния удовольствия и, таким образом, устойчивого ощущения свободы и уверенности в себе, которое явно отсутствует при неврозе» (там же, р. 267).

Поскольку я не преследую цель подробно осветить взгляды Ференци, а хочу всего лишь сделать обзор его методов как части исторического развития психоаналитических техник, я воздержусь от дальнейшего цитирования его интереснейших работ. Здесь мы расстанемся с Ференци, который значительно расширил понятие психоанализа, отметив, что «технику пассивного ассоциирования, которое начинается с поверхностных слоев психики и постепенно выводит в предсознательное материал бессознательного, можно назвать "анализом сверху" в противоположность "активному" методу, представляющему собой "анализ снизу"» (Ferenczi 1925b, 288).

В то время как Ференци расширял рамки аналитической процедуры, другие аналитики изучали и классифицировали паттерны поведения. Это позволило определить типы характера, и приоритет здесь принадлежит Абрахаму. Прежде процедуре анализа в основном подвергался симптом. Психоаналитик как бы заключал договор с Я пациента о том, что ради разрешения симптома можно не касаться характера. Он, конечно, отдавал себе отчет о характере пациента и должен был мириться с ним, пока тот постепенно готовился принять болезненные моменты истины. Но непосредственная работа с характером началась с публикации в 1933 году Райхом работы «Анализ характера».

Проблемы характера в отличие от невротических симптомов «не содержат понятия заболевания». Ференци называл характер «личным психозом, который терпит и не признает нарциссическое Я, а его изменение главным образом сопротивляется Я» (Ferenczi 1925b, р. 291). Это отчетливо проявляется в тех нарушениях характера, которые Ференци считал наиболее ценными и полезными в своей «активной технике». Поскольку Я составляет неотъемлемую часть той самой структуры, которая демонстрирует основную проблему, «анализ снизу» может преодолеть создаваемую этим Я защиту. В последующих главах у нас будет возможность понять, как анализ характера выстраивает мост между психологией Я сверху и соматическими напряжениями и отклонениями снизу.

Хотя Ференци, Абрахам и Райх добились успехов, до разрешения проблемы эмоциональных нарушений человека было далеко, и требовались дальнейшие методологические шаги. Нужна была более экстенсивная разработка концепции и процедуры «активной техники», то есть «анализа снизу», или соматического подхода. Сам по себе характер -основа гештальтистского пути понимания поведения -не был еще полностью осмыслен ни с динамической, ни с генетической точки зрения. Мост оставался недостроенным, пока психические и соматические функции не рассматривались как единая система. Функции либидо как психической энергии должны коррелироваться с энергией процессов соматического уровня. В сфере психологии эта задача в целом была решена, когда Фрейд опубликовал работу «По тусторону принципа удовольствия», где, несмотря на некоторые спорные моменты, он описал два основных влечения и их отношения между собой, а затем - «Я и Оно».

Значительное продвижение в области соматики произошло в 1927 году, когда Райх, один из лидеров молодой аналитической школы, опубликовал важную работу под названием «Функция оргазма», предложив обсудить теоретическое предположение, согласно которому оргазм рассматривался как разрядка излишней энергии организма. Если эта разрядка блокирована или недостаточна, возникает тревожность. Некоторые люди освобождаются от излишней энергии через мышечное напряжение, другие

уменьшают тревожность, ограничивая выработку энергии, но такое решение проблемы нарушает природную функцию организма непосредственно на физическом уровне психики. Кроме того, это уменьшает способность к получению удовольствия, обеспечивающую эмоциональное благополучие человека. Без понятия генитальной функции практически невозможно охватить динамику эмоций в соматической сфере.

В английском издании книги Райха «Функция оргазма» приводится случай лечения пассивной гомосексуальности. Особенно сильно сопротивление «проявлялось в крайней напряженности спины [ригидная спина]». Возникновение сопротивления сопровождала яростная негативная реакция: «Цвет лица пациента быстро приобретал желтоватый или синеватый оттенок; кожа покрывалась пятнами; он ощущал сильную боль в спине и затылке; возникало учащенное сердцебиение, понос, человек испытывал чувство смертельной усталости, выглядел потерянным, не владеющим собой» (Reich 1942, р. 239). Райх заметил, что, когда «мускулатура спины была расслаблена, прорывались сильные импульсы» (там же, р. 240). Подобные случаи позволили заключить, что «хроническое мышечное напряжение сковывало» эмоциональную энергию, которая могла бы выразиться в виде сексуальных проявлений, ярости или тревожности.

Аналогичные исследования напряжения мышц сфинктеров, ануса, уретры и голосовой щели провел Ференци. Он обнаружил, что «тики» вытесняют сексуальную энергию, и ввел понятие привычного положения тела (мышечной позы), но не дошел до теоретических заключений о связи мышечного напряжения и функции психики в целом. Это сделал Райх, полагавший, что характер и мышечная поза «идентичны с функциональной точки зрения», то есть энергетически выполняют одинаковые функции. На практике это давало более объемный метод терапии, позволявший комбинировать «анализ сверху» и «анализ снизу». Райх писал: «Если бы зажатость характера ослабила реакцию на психическое воздействие, я бы работал с соответствующей соматической позой. И наоборот, если бы к нарушению мышечной позы подступиться было трудно, я бы работал с тем, как это выражается в характере, и устранил бы дефект таким образом» (там же, р. 241).

Значительный вклад в аналитическое понимание человека всегда вносили клинические наблюдения. Технические усовершенствования и нововведения ведут к изменению и расширению теории. Формулировка Райха о функциональной идентичности мышечного напряжения и эмоционального блока явилась одним из важнейших открытий, возникших в процессе аналитической терапии эмоциональных расстройств. Это открыло дверь в новую область аналитических исследований, а Райх стал первым

исследователем этих возможностей. В работах «Функция оргазма» и «Анализ характера» Райх излагает первые результаты нового метода лечения и исследования.

Важно иметь в виду, что мышечная ригидность не только «результат» процесса вытеснения. Если психическое нарушение является следствием или целью вытеснения, то мышечная ригидность-это способ и механизм вытеснения. Поскольку они непосредственно связаны в функциональном единстве эмоциональной экспрессии, человек постоянно замечает, как «устранение мышечной ригидности не только освобождает вегетативную энергию, но, кроме того, возвращает к воспоминанию определенной детской ситуации, которая вызвала вытеснение» (там же, р. 267). Термин «невроз» можно расширить для обозначения хронического нарушения природной подвижности организма. Отсюда следует также, что невроз тождественен уменьшению или ограничению агрессии, которая понимается в своем естественном значении как «движение к».

Характер индивида, проявляясь в типичном паттерне поведения, на соматическом уровне отражается в строении и движении тела. Совокупность мышечных напряжений можно рассматривать как гештальт, как

целостность, как способ движения и действий, который является «телесным выражением» организма. Телесная экспрессия есть соматическое проявление типичной эмоциональной экспрессии, которая на психическом уровне представляет собой «характер». Нет больше необходимости анализировать сны или использовать технику свободных ассоциаций, чтобы раскрыть бессознательные импульсы и соответствующие им бессознательные сопротивления. Это, конечно, не означает, что подобные техники стали не нужны, но непосредственное воздействие на блокирование подвижности, или на мышечную ригидность, обеспечило более прямой подход к этой проблеме. Все это было тщательно разработано

Райхом. Наша цель- заполнить пробелы и расширить теоретические понятия и практические методы. Райх подчеркивал необходимость дальнейшей работы в этом направлении, когда говорил; «Устранение мы-

шечных спазмов есть закон, который пока еще не сформулирован окончательно» (там же, р. 269).

Важным шагом вперед стало использование дыхания в терапевтической процедуре. Анализ на соматическом уровне показал, что пациенты для того, чтобы подавить тревожность и другие неожиданные проявления, сдерживают дыхание и втягивают живот. Для человека этот способ весьма универсален: в ситуациях, которые пугают его или причиняют ему боль, при дыхании он втягивает воздух, сокращая диафрагму и сильно напрягая брюшные мышцы. Ослабление напряжения вызывает глубокий вздох. Если это становится хроническим паттерном, грудь постоянно сохраняет приподнятое, как при вдохе, положение, дыхание становится поверхностным, а живот напряженным, в нем ощущается тяжесть. Снижение активности дыхания уменьшает поступление кислорода и ограничивает метаболическое продуцирование энергии. Конечным результатом этого является исчезновение аффекта и снижение эмоционального тона.

Именно поэтому, исходя из концепции «активности», Ференци просил пациентов во время сеанса психотерапии дышать легко и естественно. Разумеется, как и во всех активных процедурах, индивидуальность пациента здесь также учитывалась. Всевозможные приемы, которые использовались для активизации или сдерживания, были направлены на то, чтобы пациент мог войти в контакт со своим телом или осознать то, что его мускулатура недостаточно подвижна или ригидна. Ригидность умень-

шалась, когда пациент сознательно контролировал мышечное напряжение и понимал, как спастическое состояние блокирует его эмоциональные импульсы. Движение и экспрессия-инструменты всех аналитических процедур, необходимое дополнение к направленной работе с мышечной ригидностью.

Важно понимать силу этой методики. Здесь человек имеет дело не только с «дериватами бессознательного», но и с механизмом бессознательного вытеснения. Эти приемы позволяют добиться интенсивного воздействия сознания, которое на вербальном уровне невозможно. Ференци понял ог- раничения обычного анализа, В книге «Психоанализ и сексуальные наклонности» он писал: «Связь между сознанием и бессознательным осуществляется, как говорил Фрейд, "через посредничество предсознательного". Теперь очевидно, что это относится только к бессознательным представлениям.

Речь идет о бессознательных внутренних тенденциях, которые "ведут себя как вытесненные", другими словами, которые не могут проявиться в сознании иначе, чем через эмоции или чувства, пока интерполяция предсознательных звеньев не выведет их в сознание. Например, бессознательное

внутреннее "страдание" может быть движущей силой, не привлекая внимания Я к компульсивному побуждению. Только сопротивление этому побуждению, блокирующее свободное реагирование, может принести в сознание это "нечто еще" в форме "страдания"» (Ferenczi 1925b, р. 278). Таково одно из замечаний Ференци о «Я и Оно» Фрейда.

Райх считал, что специфические мышечные напряжения играют роль защитных механизмов и в то же время выражают вторичные, производные побуждения, интересные для тех, кто хочет понять динамику телесной экспрессии. Хотя у нас несколько иная ориентация, отличная от райховских базисных концепций, и хотя наша техника соответственно изменена, его теория и исследования нуждаются в тщательной разработке.

Если функциональное единство характера и паттерна мышечной ригидности понятно, важно определить их общий коренной принцип. Это приводит нас к понятию об энергетических процессах.

В сфере психики процессы структурирования, которые маскируют невротическое равновесие, можно понять, только имея представление о «вытеснении энергии», которую Фрейд называл «либидо». С другой стороны, когда человек исследует физическую подвижность, он находится в непосредственном контакте с проявлениями физической энергии. Основной закон физики гласит, что все движение-это энергетический феномен. Начиная анализировать движение, человек получает возможность обнаружить энергетические процессы, лежащие в его основе. Невозможно подпрыгнуть без энергии, которая поступает в ноги и ступни и уходит в землю. Здесь снова есть отзвук физических законов: движение высвобождает энергию, а действие равно противодействию. Наша энергия воздействует на землю, и она реагирует, отталкивая нас вверх. Хотя мы обычно не думаем о наших движениях подобным образом, такая необходимость появляется, если человек хочет понять динамику движения. Кроме того, важно знать, что работа человеческого тела содержит в себе эту природную энергию. Как же это соотносится с психической энергией, называемой либидо?

Если мы хотим избежать мистики, энергию следует рассматривать как физический феномен, то есть как то, что можно измерить. Необходимо следовать также закону физики, который утверждает, что вся энергия взаимозаменяема, и нам необходимо принять, в соответствии с современными физическими доктринами, что все формы энергии можно свести к общему знаменателю и что все они в конце концов будут к нему сведены. При этом знание о том, какова конечная форма этой основной энергии, не является чем-то важным. Наша работа строится на положении, что существует одна фундаментальная энергия человеческого тела, неза- висимо от того, проявляется ли она на психическом уровне или в соматическом движении. Мы называем ее «биоэнергией», действие которой детерминируют и психические и соматические процессы. Таким образом, все жизненные процессы сводятся к проявлению этой биоэнергии.

Эта унитарная концепция хотя и присутствует в глубине души каждого аналитика, но не используется непосредственно в процессе терапии. Аналитически ориентированный терапевт подходит к пациенту извне. Его контакт всегда направлен с поверхности вовнутрь, но, сколь бы ни было глубоким проникновение во внутреннюю жизнь и биологические процессы человека, никогда нельзя оставлять без внимания и игнорировать поверхностные феномены. Проблема пациента, с которой он обращается к терапевту, основана на трудностях во взаимоотношениях с внешним миром-с людьми, с действительностью. В этом аспекте своей индивидуальности пациент не представляет единства биоэнергетических процессов, как, например, простейшие. Возникает дихотомия, которая выражается в отношениях между разумом и телом, где каждая сфера воздействует и реагирует друг на друга. Таким образом, для достижения цели аналитической терапии необходим дуалистический подход, подобный фрейдовскому. В следующей главе, где взаимоотношения тела и психики рассматриваются более полно, наша точка зрения включает в себя этот дуализм. На поверхностном уровне целостность возможна с точки зрения функции, и этой единой функцией, соединяющей психику и тело, является характер.

II. Соматический аспект

Психологии Я

Хотя психоанализ считается дисциплиной, имеющей дело только с

психикой, своим возникновением он обязан нарушениям соматического

функционирования, этиологию которых нельзя свести к органическому

повреждению. Группа таких проблем включает истерию, неврозы страха,

неврастению и обсессивно-компульсивное поведение. Фрейд определил

истерию как «способность к превращению... способность психики преоб-

разовывать сильные возбуждения в соматическую иннервацию» (Freud

1894b, р. 65). За многие годы психоаналитического изучения истерии

механизм этого превращения, или преобразования, никогда не освещал-

ся достаточно полно, пока Райх не сформулировал основной закон эмо-

циональной жизни, где речь идет о единстве и противоположностях пси-

хосоматического функционирования.

Несмотря на то что Фрейд не рассматривал неврозы одновременно на

психическом и соматическом уровнях, он никогда не упускал из виду

лежащие в их основе телесные процессы. Свидетельством его интереса к

этому вопросу может служить замечание о том, что «Я есть прежде всего

телесное выражение Я» (Freud  1950а, р. 31). Ференци гораздо больше,

чем Фрейд, старался соотнести биологические процессы и феномены пси-

хики. Это привело к созданию «активной терапии», на соматическом уров-

не дополняющей аналитическую работу в сфере психики. В 1925 году в

статье, озаглавленной «Противопоказания к "активной" психоаналити-

ческой технике», Ференци поднял вопрос об интеллектуалистском подхо-

де психоанализа. «Он следует только путем интеллекта, который есть

функция Я, но отнюдь не путем убеждения в том, что происходит в ре-

альности» (1925а, р. 229). Хотя это признается сегодня всеми аналити-

ками, путь убеждения через непосредственное телесное ощущение изве-

стен очень немногим из них. Цель этой книги- расширить понятие «ана-

лиз снизу» и предоставить терапевтам-аналитикам возможность понять

динамику соматических процессов, лежащих в основе наблюдаемых при

анализе психических феноменов.

Прежде всего надо установить, что процессы психики и тела взаимо-

связаны, рассмотреть механизм действия системы, единственно способ-

ной охватить и наглядно продемонстрировать взаимоотношения, знать

которые совершенно необходимо. Но чтобы познать, необходимо опирать-

ся на познанные феномены- в этом и состоит парадокс знания. Можно

с уверенностью утверждать, что Фрейд не мог не понимать, что для того,

чтобы приобрести в конечном итоге желанный статус науки, психоана-

лиз должен опираться на биологию. Возможно, Фрейд ограничился изу-

чением феноменов психики, чувствуя, что психические процессы еще

недостаточно изучены, чтобы связать между собой две сферы человечес-

кого функционирования. Его огромная заслуга в том, что он достиг успе-

ха в изучении структуры и функционирования психики, и это послужило

толчком для «прыжка» в биологию. Сегодня доскональное понимание

психологии Я- обязательное условие для того, чтобы постичь характер и

динамику биоэнергетической терапии.

В 1923 году Фрейд опубликовал подробную работу о Я и Оно. В основе

данной книги лежит та же концепция, в которой с тех пор мало что из-

менилось. Сначала, однако, нужно отметить, что экспрессия использова-

лась в психоанализе для изображения психических феноменов. Мы уви-

дим, что рациональная интерпретация восприятия, чувств или потребно-

стей часто сбивает с толку, что человек вынужден дополнять психические

понятия физическими действиями, чтобы придать им видимость реаль-

ности.

Концепция Я- фундаментальное аналитическое понятие. Английское

ego не совсем соответствует немецкому das Ich, которым пользовался Фрейд

и которое на французском звучит как le moi (Я мужского рода). Точное

английское слово-«the I» (конкретное, персонифицированное Я). Кро-

ме того, надо иметь в виду, что ego используется еще и как синоним self

в субъективном смысле. Это лишний раз подчеркивает, что познать себя

(self) через самость (self) трудно. Тем не менее только так можно по-

нять, что Я - первое, с чем мы сталкиваемся, обратившись внутрь себя.

Фрейд описал Я следующим образом: «...мы создали себе представле-

ние о связной организации душевных процессов в личности и называем

эту организацию Я личности. Это Я связано с сознанием, оно владеет

подступами к системе подвижности, то есть к оттоку возбуждений во

внешний мир. Это та душевная инстанция, которая контролирует все

частные процессы, которая ночью отходит ко сну и все же руководит

цензурой сновидений» (Freud  1950b, р. 15). Даже такая ясная формули-

ровка содержит некоторую сложность. Нелегко примирить то, что Я «но-

чью отходит ко сну», с тем, что оно «контролирует все частные процес-

сы». Разве нельзя сказать, что спать идет человек, а не его Я, хотя именно

Я вовлечено в эту общую функцию, представляя собой ощущения и мус-

кулатуру? Понижению активности сопутствует уменьшение возбуждения

всего организма, результатом которого является ослабление или прекра-

щение деятельности Я.

По крайней мере один из аспектов Я вполне обоснованно можно срав-

нить с электрической лампой, где разум-это свет. Хотя мы приписыва-

ем наступление темноты тому, что погасла лампа, мы все же сознаем, что

за наступление темноты «ответственен» электрический ток. Не напоми-

нает ли это сон, ведь когда мы спим, возбуждение затухает- свет, кото-

рый есть Я, меркнет или угасает.

С практической точки зрения важно, что это различие имеет отноше-

ние к базисной природе сна. Есть ли смысл рекомендовать пациентам, стра-

дающим бессонницей, чтобы они перестали думать? Может быть, следует

поискать в стойком соматическом напряжении и возбуждении причину,

которая не дает им остановить сознательную активность мозга? Уже на

раннем этапе развития психоанализа Фрейд понял, что наилучшая приманка

для сна- удовлетворение сексуальной активности. Сегодня нам известно,

что оргазм-это разрядка энергии или напряжения, которая способствует

сну. Это не означает, что Я отказывается идти спать; оно не может помер-

кнуть, пока стойкое соматическое возбуждение перетекает в психический

аппарат. Течение направляется в обратную сторону, вниз, и приносит это

возбуждение к органам разрядки- гениталиям.

Но Я- это больше, чем свет в темноте бессознательной активности.

Оно контролирует доступ к подвижности и непосредственно подвижность.

В определенных пределах Я может высвободить действие или овладеть им,

удержать его до того момента, когда наступят подходящие условия, что-

бы оно смогло проявиться. Я способно затормозить действия и даже по-

давить их без участия сознания. При этом его функция напоминает элек-

тронное устройство, которое регулирует железнодорожное движение, за-

меняя диспетчера и красный, желтый и зеленый сигналы. Поезд уже готов

тронуться с места, но движение не начнется, пока не поступит сигнал,

что путь свободен и ясен. Я похоже на свет, который обращен и внутрь и

вовне. Снаружи оно воспринимает среду через ощущения, а внутри зак-

лючает в себе сигналы, которые управляют импульсами движения. Кроме

того, мы знаем, что оно обладает особой силой, позволяющей, подобно

электронному регулятору, соотносить импульсы с реальностью.

Фрейду были хорошо известны эти взаимоотношения в сфере психи-

ки. «Из этого Я исходит также вытеснение, благодаря которому извест-

ные душевные побуждения подлежат исключению не только из сознания

но и из других областей влияний и действий» (там же, р. 16-17). Со

противление, возникающее в процессе анализа, есть не что иное, как

проявление красного света вытеснения. Мы смело можем использовать

фрейдовские понятия вытеснения и сопротивления, а также бессознатель-

ного как части Я, в которую затем включаются сознательные и предсоз-

нательные элементы. Но здесь необходимо отметить одно важное отли-

чие. Я заключает в себе только те элементы бессознательного - страхи,

импульсы, ощущения, -которые когда-то осознавались, но затем были

вытеснены. Проблема избегания или задержки развития - внешняя по

отношению к психологии Я. Человек, который в младенчестве или дет-

стве никогда сознательно не переживал определенные ощущения, не может

приобрести их с помощью анализа. Если он в раннем возрасте страдал от

отсутствия чувства безопасности, ему в процессе терапии необходим не

только анализ, но и возможность и средства для того, чтобы приобрести

эту безопасность в настоящем. Анализ не может восстановить птенцу

утраченную способность летать. Только в рамках аналитической психоло-

гии Я возможно верно отделить невроз от «противоречий между органи-

зованным Я и тем, что вытеснено и с ним диссоциировано».

Следующее, что нам известно благодаря Фрейду, -Я топографически

расположено на поверхности психического аппарата, вблизи внешнего мира.

Такая позиция обеспечивает функцию восприятия. Я высвечивает и вос-

принимает и внешнюю реальность, и сознаваемую внутреннюю реальность-

потребности, импульсы, страхи, то есть ощущения организма. Нельзя не

согласиться со словами Фрейда о том, что «если связь между внешним вос-

приятием и Я почти очевидна, то отношение между внутренним восприя-

тием и Я, несомненно, требует особого исследования» (там же, р. 24).

Об этом втором отношении Фрейд говорил, что «ощущения и чувства

становятся сознательными лишь благодаря соприкосновению с "системой

восприятия"; если же путь к ней прегражден, они не могут стать ощуще-

ниями, но присутствует некий неопределимый элемент, сообщающий о

том, что они есть» (там же, р. 25). Дальше можно уловить различие между

внутренним событием (количественно неопределимый элемент) и фено-

меном его восприятия, передающего его качественную значимость, то есть

связывающего его с внешней действительностью. Именно этот «неопре-

делимый элемент» является предметом работы всех «активных техник».

Ядро Я составляет система сознательного восприятия. Сюда следует

отнести все, что было когда-то сознательным- как вытесненное в бес-

сознательное, так и предсознательное. Как психический феномен Я-

это система всех моментов прошлого и настоящего восприятия. Фрейд

следом за Гроддеком придерживался мнения, что функция Я, «в сущности,

пассивна». К этому заключению неизбежно приходят те, кто отожде-

ствляет self с системой восприятия, те, кто считает, что Я -это разум.

Все биоэнергетические техники исходят из того, что в понятие «Я» вхо-

дят не только восприятие, но и те внутренние силы, фрейдовские «не-

определимые элементы», которые его вызывают. Когда self идентифи-

цируется с чувствами, человек не считает свое Я чисто психическим

феноменом. Для таких людей восприятие- один из компонентов созна-

тельного действия.

Фрейд не мог не видеть трудностей, возникающих, когда Я понимает-

ся только как психический процесс. Самое трудное- отсутствие каких бы

то ни было количественных факторов. В процессе терапии человек мыс-

лит количественно. Сегодня нередко звучат замечания пациента, что он

слабо чувствует свое Я; еще чаще люди жалуются на отсутствие интен-

сивного тона чувствования и (что более важно) отсутствие решительно-

сти в действии и экспрессии. В таких случаях было бы ошибкой связы-

вать проблему с системой восприятия. Сильное Я- это признак эмоцио-

нального здоровья, но, если его энергия главным образом направлена на

вытеснение, ему сопутствуют неврозы.

Фрейд отметил, что «Я складывается и обособляется от Оно не только

под влиянием системы восприятия, но под действием также другого мо-

мента», и сделал предположение, обозначившее путь к биологии; «Я преж-

де всего телесно» (там же, р. 31). Тщательно рассмотрев эту идею, он

пришел к выводу, что «Я, несомненно, порождается телесными ощуще-

ниями, его истоки главным образом лежат на поверхности тела». В этой

главе мы постараемся проанализировать те телесные процессы, которые

определяют фрейдовский «другой момент». Мы увидим, что это не теле-

сные ощущения, хотя сюда входит восприятие, а более глубокий процесс

формирования импульса в организме.

Перед тем как двинуться дальше, нужно выяснить отношения Я с дру-

гими подразделениями психики. Большинство функций организма осуще-

ствляется бессознательно. Этот факт относится и к умственной деятельно-

сти. Большая часть нервной системы обеспечивает совершенно не сознава-

емую человеком телесную активность. Осанка, которую человек считает само

собой разумеющейся, во многом контролирует подвижность. Сознание мо-

жет проникнуть в эту сферу, но только в весьма незначительной степени.

Ту часть психики, которая находится в таких же отношениях с непроиз-

вольными процессами, как Я- с произвольными действиями, Фрейд назвал

«Оно». Он охарактеризовал его иначе, но данное определение следует из

его замечаний о том, что путь лежит от биологии к психологии.

«Я и Оно не разделены резкой границей, и с последним Я сливается

внизу». Фактически Я представляет собой часть Оно, «которая изменена

непосредственным внешним влиянием через систему сознательного вос-

приятия» (там же, р. 28-29). Для наглядности можно представить себе

дерево, где Я подобно стволу и ветвям, а Оно-корням. Разграничение

возникает, когда дерево прорастает из земли.

Индусы считают, что само тело содержит в себе эти отношения. Вот

замечание Эриха Нойманна из книги «Истоки и история сознания»;

«Диафрагма соответствует земной поверхности, и развитие выше этой зоны

координируется "восходящим солнцем", то есть таким состоянием созна-

ния, которое покидает бессознательное и все, что с ним связано» (Neumann

1954, р.25),

Можно привести слова Фрейда: «Я старается также содействовать вли-

янию внешнего мира на Оно и осуществлению тенденций этого мира,

стремясь заменить принцип удовольствия, который безраздельно властву-

ет в Оно, принципом реальности. Восприятие имеет для Я такое же зна-

чение, что и влечение для Оно» (Freud 1950b, р. 29). Изучая путь разви-

тия от эмбрионального состояния до зрелого организма, мы видим, что

нельзя помочь процессам, которые минуют человеческое понимание;

можно только изумляться им. По сравнению с бессознательной коорди-

нацией биллионов клеток, бесчисленных тканей и множества органов

способность рассуждать и воображать выглядит незначительной. И все же

развитие этих бессознательных процессов можно сравнить с цветами,

распускающимися на кусте.

Психика одинаково активна как в бессознательных действиях, так и в

сознательных. Если говорить о бессознательных чувствах, мыслях или фан-

тазиях, нельзя не отметить, что они явно противоречат экспрессии. Ра-

нее было сказано, что понятие чувствования применимо только к воспри-

ятию внутреннего события. До этого момента мы рассматривали только

такое движение (неопределимый элемент), которое качественно неопре-

делимо, -возможное, а не скрытое чувствование. Но внутри организма

существует бессознательная активность, которой сопротивление и вытес-

нение преграждают путь к сознанию и восприятию. Она скрыта и может

стать сознаваемой, если путем анализа устранить ограничивающие ее силы.

Такую активность отличает то, что бессознательная деятельность была

прежде осознанной, а затем вытеснена. Есть еще одна категория бессоз-

нательной активности, которую человек сознавать не может. Это деятель-

ность внутренних систем и органов тела (почек, печени, кровеносных

сосудов и т.д.), которая к аналитической терапии, разумеется, отноше-

ния не имеет.

Для того чтобы заняться анализом, следует выделить три категории

бессознательного. Первую категорию составляет деятельность внутренних

органов и систем, которую осознать невозможно. Вторую категорию со-

ставляет деятельность, которую можно было бы осознать, но этого никог-

да не делалось. Примером может служить осанка, сформировавшаяся в

раннем возрасте, предшествующем сознаванию более интегрированной

функции. У ребенка, который учится ходить, когда мышцы еще недоста-

точно сильны и недостаточно координированны для этого действия, раз-

виваются определенные напряжения в quadriceps femoris (четырехглавой

мышце бедра) и tensor fascia lata (мышце-напрягателе широкой фасции),

поскольку они оказываются перегруженными. Это происходит потому, что

ребенок, оставленный в одиночестве, вынужден проявлять определенную

активность, чтобы встать и пойти к матери. Мышечное напряжение де-

лает ноги ригидными для того, чтобы совершить усилие, противоречащее

природному балансу и грации. Если человек пытается вызвать релакса-

цию этих мышц, он сталкивается с сопротивлением, которое пропорци-

онально возникающей тревожности. Важно отметить, что у детей, кото-

рых годами носят на себе взрослые, как это делают американские индей-

цы, такой тревожности не возникает и полностью отсутствует какое бы

то ни было подавление природной активности и ощущений грациознос-

ти, широты и удовольствия. Скованность не развивается.