Вскачь на лошади задом наперед

Еще раньше мы с Арни использовали фразу “вскачь на лошади задом наперед” для описания сочувствия. Что это значит? Открытость тем сторонам Я, с которыми мы не идентифицируемся, следование иррациональным или загадочным элементам наших процессов подобно выворачиванию наизнанку. Наши нормальные инстинкты и опыт советуют нам облегчить телесный симптом, забыть о назойливых соседях, не отвлекаться по пустякам, игнорировать спонтанные двигательные сигналы, подавить бунт и не замечать крошечного ребенка внутри себя, который требует внимания. Кто, находясь в здравом уме, станет усиливать телесный симптом? Кто рискнет скакать на лошади, сидя задом наперед?

Герой историй американских индейцев, Хейок, в отличие от других людей, именно так и поступал. Специалист по процессуальной работе и любой, кто следует за спонтанными проявлениями природы, также движется задом наперед — замечая и оценивая необычные, отрицаемые аспекты, которые мы стремимся игнорировать, считая их возможным источником значимых переживаний. В этот момент мы выступаем в роли адвокатов для отвергаемых, чьи голоса в собственную защиту слишком слабы. На самом деле именно в неизвестных, вторичных переживаниях находим мы решение наших проблем[56].

Возвратимся к примеру с мужчиной. Следуя за его тремором, мы обнаружили боль и страдание, переплетенное с физическим недостатком и потрясающей силой рвущегося наружу желания стать политиком. Арни не считал, что лихорадка этого молодого человека есть результат исключительно его неврологической травмы и избегал интерпретировать эти сигналы. Он "сел на лошадь задом наперед" и управляя процессом с сочувствием, позволил дрожи раскрыться ее уникальным образом.

Я вспоминаю другой случай с женщиной, страдавшей от сильных головных болей на протяжении всей жизни. Хотя она и применяла медитацию, чтобы контролировать боль, та все же причиняла ей беспокойство. Отношение сочувствия предполагает вопрос, почему бы не исследовать послание, которое несут в себе эти симптомы, тем более, что она уже сделала все возможное с точки зрения медицины, чтобы облегчить боль? Может быть, эти настойчивые симптомы о чем-то таинственном, стремящемся выйти наружу.

Когда она усилила неясные очертания и звук, которые сопровождали мигрень, она почувствовала головокружение и начала слегка дрожать и подергиваться. Вдруг она сказала: ”Мне кажется, что я — старый, безумный проповедник, бредущий по улицам Иерусалима!”

Так вот кто пытался обнаружить себя при помощи ее симптомов! Кто мог это знать заранее?

Специалист по процессуальной работе не строит предположений на тот счет, откуда появляются сигналы, пока клиент не проявит их спонтанно, но вместо этого присоединяется к таинственному потоку событий и позволяет переживаниям объясниться самим.

Мужество и воин

Что еще необходимо, чтобы принять отвергаемые аспекты себя и других людей? Я считаю, что для этого требуется что-то вроде мужества воина, который может переместить акцент с сиюмоментной идентичности самих себя, клиента или группы на нечто, лежащее вне известного нам мира. Это мужественная попытка шагнуть в незнаемое. Даже очень сочувствующему терапевту может не хватить мужества или внутренней силы, чтобы преодолеть пропасть между этими двумя мирами.

Мужество предполагается, когда шаман индейского племени яки дон Хуан в описаниях Карлоса Кастанеды побуждает нас, оставив в стороне чувства, отмечать наши вторичные, загадочные процессы. Это неизменно приводит к разрыву с культурой, которая с трудом, но все же может принести облегчение нашей первичной идентичности.

Когда в нашем примере мужчина сразу же после сильного толчка начал рыдать, Арни отнесся с уважением к его чувствам, которые он переживал в этой ситуации. И еще Арни понял, что сможет принести облегчение этому человеку, если получит доступ к его силе и обнаружит, чему предназначался тот сильный удар. Требовалось мужество, чтобы не выходить из этого напряженного состояния и узнать как можно больше о непонятных толкательных движениях. Когда мужчина принял решение о дальнейшем исследовании своих действий, мы поняли — то, что казалось на первый взгляд унынием, в действительности обернулось ростком его желания быть политиком.

Сочувствие как метанавык еще раз напоминает нам о необходимости обращать внимание на те стороны наших переживаний, с которыми мы отождествляемся, также как и на те, которые отвергаем, чтобы помочь раскрыться последним, в той же мере, что и первым — нужно плыть по течению реки, быть открытым навстречу жизненным загадкам и присоединяться к раскрытию непредсказуемых и потенциально значимых событий.

ПЕРЕРАБОТКА

Сочувствие как метанавык требует, чтобы мы обращали внимание на необычный и нежелательный опыт, а не просто отправляли его "на свалку". Более того, мы замечаем его, подбираем и, подобно средневековому алхимику, священнодействуем над ним, пока не превратим его в золото или не раскроем его секреты. Сочувствие делает из нас современных экологов[57], чтобы перерабатывать не только пластик и бумагу, но и переживания, которые мы обыкновенно отбрасываем за ненадобностью!

Как экологи мы открываем духовное в мирском. Мы находим настоящие жемчужины в сигналах, на первый взгляд незначительных, слабых. Любое беспокойство, резкое изменение позы или случайная оговорка возможно полны смысла и мудрости. Работая с человеком, супружеской парой или группой, терапевт ничего не принимает на веру. Он становится "переработчиком" тех сторон индивидуальной или коллективной жизни, которые мы обычно игнорируем.

При чтении следующих примеров, проверьте, сможете ли вы обнаружить те детали, которые мы, как правило, не замечаем, отбрасываем или считаем само собой разумеющимися. После примера мы рассмотрим переработку как метанавык, а также приемы, необходимые для того, чтобы помочь этим переживаниям раскрыться.

Сила орхидей!

90-летняя женщина по имени Маргарет говорит, что хотела бы поработать с собой. Она сидит в кресле лицом к Арни.

М (решительным голосом): Я дала обещание прожить еще десять лет, (пауза) все так удивительно.

А: Обещание жить, потому что ... ?

М: У меня есть работа, которая доставляет мне огромное удовольствие.

А: Что за работа?

М: Обслуживать, воспитывать, заботиться.

А: Первым Вы упомянули "обслуживать".

М: Я чувствую, что нужна, и мне это нравится, от этого зависит, буду я жить или нет ... (пауза).

А: Для кого?

М: Для меня. (Она опускает глаза и замолкает)

А: И для других?

М: Да. (Пауза) Я с радостью ощущаю, что мы познаем и растем вместе, и так я провожу все свое время.

А: А еще что?

М: Это почти все (она замолкает и на какой-то момент опускает глаза).

Вы что-нибудь заметили? Если вы не принимаете все подряд на веру, на что бы вы обратили внимание? Да, тот крошечный сигнал, на который мы могли бы закрыть глаза, — пауза, в ответах Маргарет. В этом то и есть загадка, поскольку все это не слишком соответствует ее намеренному, первичному процессу — разговору о жизни. Мы еще не готовы понять этот сигнал; он так призрачен, так легко принять его за само собой разумеющееся. Давайте, однако, посмотрим, что произошло, когда сигнал оценили и позволили ему раскрыться.

А: Я обратил внимание на паузы в разговоре сейчас и до этого.

М: Почему? Они Вам понравились? Что они Вам говорят? Я не могу реагировать так быстро. Раньше бывало я всех опережала...

А: Как раз сейчас Вы могли бы приостановиться и посмотреть, что же происходит в этих паузах.

М: (многозначительно) Что происходит в этих паузах ... (Она на минутку замолчала, и вместе с Арни они сидели молча, глядя вниз. Вот она глубоко вздохнула и тихо произнесла) Осознание... Сущность ... Что бы ни случилось ... (и затем возбужденно) Пришло время нюхать цветы!

А: О! Давайте нюхать цветы вместе.

М: (На какой-то миг она замолчала, посидела с закрытыми глазами, потом посмотрела вверх и сказала почти мечтательно) Орхидеи.

А: Можете ли Вы понюхать их?

М: (улыбаясь) Да, я могу понюхать их и представить, как они распускаются.

А: Вы видите их, нюхаете их, они распускаются, как наяву ... на что похожи их движения?

М: Они очень несмело протягивают свои бутоны, нежные и яркие. (Одной рукой она начала делать плавные движения)

А: Могли бы Вы показать это обеими руками? Могли бы привстать ненадолго?

М: (Они встали, и Маргарет начала двигать руками очень мягко и медленно) Они очень нежные.

А: Продолжайте, будьте нежной орхидеей. (Она двигается прекрасно, мягко, как будто исполняя очень медленный и грациозный Тай-Чи.)

М: Дыхание заставляет их колыхаться. (Маргарет помолчала в нерешительности и сказала) Но я не всегда хочу быть нежной орхидеей!

А: Вы можете быть кем угодно.

М: (В раздумье) Пожалуй, я пока побуду орхидеей. (Она опять начала делать свои движения) Раньше я всегда избегала делать такие веши. Сейчас это неважно. (посмеиваясь и повторяя в раздумье) Совсем неважно!

А: Вы настоящая орхидея! (Вся группа засмеялась, восхищаясь ее искренностью и очаровательными движениями.)

М: (Поворачиваясь к Арни) Эй, как это нам удалось отколоть такую штуку с орхидеями? Вы знаете, я ходила на свадьбу и там была масса, масса орхидей. Так красиво!

А: Да, очень много.

М: (Опять садясь ) Что мы будем с ними делать? Я, пожалуй, нарисую все те, которые видела сегодня утром. Я прожила очень длинную и интересную жизнь. Я верна своему обещанию и очень хочу жить, и у меня есть для Вас новость — я еще поживу!

А: Существует много способов жить. Сейчас говорила орхидея или какая-то другая Ваша часть?

М: (Застенчиво посмеиваясь) Это была сильная часть меня. Вы знаете, хотя орхидеи на вид очень хрупкие, в действительности они крепкие. Они не похожи на тощие старые растения, засыхающие на стебле.

А: Вы обладаете силой орхидеи!

М: Сила орхидеи! Мне это нравится!

Цветущие орхидеи "выросли" из незаметных пауз в разговоре с Маргарет — буквально из воздуха, из незначительных сигналов и жестов, где обретаются божественные, сновидящие процессы!