ТЕХНОЛОГИЯ БЕЗОПАСНОСТИ И УСПЕШНОСТИ,

ИЛИ

«ПУСТЬ БУДЕТ ВСЕ, НО НИЧЕГО ЗА ЭТО НЕ БУДЕТ»

Когда людей убеждают в необходимости смены приоритетов, к которым они уже привыкли, требуется указать область новых и пояснить, а где-то и доказать, почему они должны это делать и каковы выгоды от этого.

В условиях, когда духовное противопоставляется материальному, выбирать не приходится: таков сегодня уровень человеческого сознания, воспитанный в чисто потребительских традициях на основе материализма и ущербного, сильно усеченного рационализма.

Материальные блага, власть, обозримые как реальность и ценность в ближайшей перспективе, имеют на нас более сильное влияние, чем плата за их достижение и получение. «Все средства хороши», – говорим мы в таких случаях, предпочитая не думать о возможных последствиях негативного характера.

Как и в повествующих Библией временах Содома и Гоморры, так и в наше время угроза всеобщей гибели не обладает той силой, что изменила бы наше сознание, а вместе с тем и бытие.

Мы в большинстве своем начинаем осознавать необходимость переосмысления только тогда, когда нам «светит» личный каюк или когда у нас нет возможностей достичь желаемого в тех условиях, в которых пребываем. В последнем случае или ждешь, что изменится мир, или изменяешься сам. Мы, как я понимаю, выбираем третий путь: изменяясь сами, изменяем мир. А точнее, творим.

Что плохого и бездуховного в том, что люди стремятся иметь материальные блага и поднимать свой социальный статус? Понятно, что высокодуховному человеку все эти вещи «по барабану». Но мы-то другие: для нас они еще пока имеют ценность. И немалую.

Вопрос нравственности и духовности заключается в том, какими средствами мы желаем их достичь. Но вот закавыка: общепринято установлено, что сегодня те, кто желал бы оставаться нравственным, ничего, как правило, не достигают. Отсюда вопрос: может ли овечка пастись среди волков?

Может! Но для этого вовсе не обязательно становиться одним из членов волчьей стаи. Можно стать Львом. К тому же, кого мы считаем овечками, просто не подозревают, что они на самом деле – львы (вспомните известную сказку про львенка, выросшего среди овец). Просто их заставили в это поверить. Так что человек сам определяет, кем ему быть: овцой, волком или львом.

Естественно, что львы живут по другим законам, чем овцы или волки. Их добыча всегда больше, чем у других. И это признается по праву. При этом их всегда окружает ореол благородства и царственной независимости. Кому бы не хотелось так жить?

Как живут сегодня «успешные» и неуспешные политики, не совсем еще забывшие о том, что у них есть душа?

В страданиях. Спросите их. Так ответят они все, если будут искренни с вами; если не побоятся испортить свой имидж сильного человека, коему чуждо проявление человеческих слабостей. Эти страдания являются следствием внутреннего конфликта.

Политик практически всегда вынужден идти на компромисс в споре между велениями души и доводами разума, опирающегося на идеи рационализма, прагматизма. Для многих же компромисс не существует: выбор пути прагматизма очевиден, даже если это и сопряжено с необходимостью быть лицемерным.

Почему политика – искусство лицемерия?

Людям политики, как, впрочем, и всем остальным, свойственно в других подозревать коварство и наличие злого умысла. Этому их научила жизнь. И отвечают они тем же.

В итоге возникает порочный замкнутый круг, разорвать который не позволяет отсутствие мужества или мудрости. Мудрость и мужество же заключаются в том, чтобы не позволить другим обмануть себя, но при этом не обманывать и других; не строить в ответ коварные замыслы и ловушки и не называть правилами политической игры интриги, подлость, ложь, подкуп и лесть.

Но вся государственная и политическая деятельность построена на этом. Да, это так. Но посмотрите, чем в итоге все заканчивается.

Мы не привыкли отслеживать судьбы тех, кто, будучи успешным на основе проявления худших человеческих качеств, весьма плачевно заканчивал свою карьеру или жизнь или влачит ее, пребывая в страхе и беспокойстве. Спросите их, знают ли они о том, за что их ждет возмездие. И даже если они этого не скажут, то, по крайней мере, хорошо об этом знают сами. И то, если не пытаются себя обмануть. Но даже в этом случае им неведомы чувства душевного равновесия, гармонии и радости. Их жизнь - сплошная борьба: с собой, с людьми, со своей совестью.

Знали ли они об этом ранее, что ожидает их в последующем? Некоторые – да, некоторые – нет, но подозревали (совесть-то есть у всех). Просто не хотелось в это верить: авось не про меня, авось пронесет… К тому же страсть обладания, делающая человеческий разум слепым, часто сильнее страха возмездия за избранный безнравственный путь достижения своих целей, за торг тем, чем торговать нельзя – душой.

Очень часто незнание того, что желаемого можно достичь иным способом, приводит к печальным последствиям. В стремлениях к сиюминутным достижениям мы упускаем из поля зрения видение перспектив и стратегии.

Можно ли обезопасить человека от подобного исхода? Как предостеречь?

Возможно, если дать ему путь обретения знаний и соответствующих навыков и способностей ими руководствоваться; тех знаний, что не обязательно должны приниматься только на веру, а способных выдержать проверку на рациональность, практичность, эффективность и безопасность.

«ВСТАТЬ: ЕГО НИЗМЕННОЕ ВЕЛИЧЕСТВО, КУЛЬТ СИЛЫ!»

Политическая и экономическая борьба в условиях демократии и рыночной экономики называется у нас конкуренцией. Вполне естественное явление. Но естественным оно перестает быть, как только появляется запашок того, что называется нездоровой конкуренцией.

Подобное явление есть прямое следствие воцарившегося в нашем обществе и в нашем сознании культа силы: сильнейшему достается лучшее, а лучшее – только для сильнейших. Не важно, КАК оно достается. Не важно, КАК ты стал сильнейшим. Важно только то, что сильный всегда прав, а победителей не судят. И не важно, чем за это придется платить, и не важно, что придется страдать.

Но страдают ли еще до момента наступления часа возмездия, воздаяния так называемые, сильнейшие? Больше, чем вы думаете. Причина же кроется в самой природе культа, требующего постоянного притока энергии, сил и средств, тогда как они существуют в очень ограниченном количестве. На олимпе тесно, а в спину дышат конкуренты…

Помните аналогию со львами и овцами? Если следовать ее логике, то возникает вполне резонный вопрос: а хватит ли места для всех львов? Не обернутся ли они в волков?

Хотим мы того или нет, но проблемы ограниченности территорий, сфер влияния, объема и ассортимента благ и количества лож в театре реально существуют. Но это реально там, где мы определяем свою реальность…

Приходит на ум один готовый, но затертый ответ-рецепт: если не можешь принять существующее положение вещей – измени свое отношение к ним. Смех смехом, но в этом заключена великая мудрость, если помнить: как бытие определяет сознание, так и сознание определяет бытие (а может, отношение к нему - доподлинно неизвестно никому).

Мы не можем отвергать конкуренцию только потому, что она нам кажется бесчеловечной в самом высоком смысле этого определения.

Для общества с недостаточно высоким уровнем общественного сознания она есть лишь условие эволюционного развития, его самый примитивный, начальный этап. Она же – действенный стимул для индивидуального развития.

Рыночные отношения не есть верх развития общественных и производственных отношений. Но без них невозможно вычленение разумного из хаотичного, отделение естественного от искусственного, эффективного – от неэффективного.

В самих основах начального развития рыночных отношений отсутствует элемент коллективного сознания, коему свойственно видение и руководство принципами и критериями общественного блага как приоритетными.

Корпоративность же не является выражением коллективизма, но есть его составная часть, более соответствующая принципам естественного развития, осуществляемого через прохождение стадии естественного отбора и выживания в среде.

Конкуренция хороша тем, что выводит человека в зону конфликта, который и сподвигает обыденное инертное сознание к необходимости осмысления происходящих событий, что, в свою очередь, способствует подъему уровня его сознания, его расширению.

А зарождающийся и растущий внутренний конфликт постепенно перерастает в конфликт с внешней средой. И наоборот: конфликт с внешней средой приводит к порождению внутренних конфликтов. Все это приводит к необходимости соотнесения интересов индивидуальных с общими.

Корпоративная конкуренция и есть тот фактор, что коллективное бессознательное принудительно и вынужденно переведет в конечном итоге в коллективное сознательное как необходимое условие не только для осуществления принципов сосуществования, но и выживания.

Но это не выбор сознания, а реакция биологических и социальных инстинктов, находящих свое выражение в так называемом культе силы.

Этот путь содержит в себе большое количество издержек.

Есть ли иной?

Проблема конкурентной борьбы заключается не столько в противопоставлении вопросов общественного и индивидуального блага, сколько в столкновении самих индивидуальных интересов друг с другом, где в роли арбитра могут и должны выступать интересы общественные.

В вопросах соотнесения интересов индивидуальных, собственных с родственными по природе и характеру интересами другого индивидуума есть немало проблем, касающихся их конфликтности.

Ни один из этих интересов не может реализоваться вне поля борьбы и агрессии, если они предоставлены сами себе, как две чуждые друг для друга реальности, не вплетенные в «тело» другой, третьей – общей, являющейся по отношению к ним над-системным фактором управления и влияния.

И здесь решающим в определении исхода борьбы является то, действуют ли, реализуются ли эти интересы с позиций соответствия их интересам этого Фактора. Этим и определяется: имеют ли они текущую и долгосрочную свою перспективность.

Если речь идет только об удовлетворении сиюминутных желаний, интересов, то всякие доводы в пользу необходимости действовать с позиции именно этого критерия – общественного блага, выступающего в роли над-системного фактора управления, – бесполезны.

Но так не может жить человек разумный, думающий о том, что будет завтра и каким оно будет, это его «завтра» через месяц, год…

Решая эти вопросы, мы вынуждены произвести переоценку наших отношений к культу силы: перспективен не тот, кто стяжает себе внутрисистемные энергии, отнимая их у других, а тот, кто стремится соответствовать реализационным энергиям над-системного фактора управления.

Только в этом случае мы имеем конкуренцию с «человеческим» лицом: сам Фактор выбирает, кто будет «подрядчиком» для выполнения Его Заказа.

В этом случае нет необходимости тратить силы и энергии на утверждении себя в конкурентной среде. Своим соответствием условиям и требованиям Заказа Фактора мы утверждаемся как следствие. Мы же привыкли считать, что самоутверждение есть причина, из-за которой мы можем что-то для себя добиться, выиграть, «отвоевать», обратить на себя внимание.

Понимание подобного тезиса полностью лишает всякого смысла применять порочную практику ведения недобросовестной конкуренции, освобождает от слепого и яростного стремления подавить своего конкурента, опорочить его и дискредитировать.

Таким образом, мы можем видеть, что культ силы не только не дает реализационной силы, энергии, но и отнимает их, делает бесперспективными наши действия.

Но только ли сознательное служение интересам над-системного фактора управления способно избавить нас от ведения конкурентной борьбы, отнимающей столько энергии?

Пытаясь ответить на этот непростой вопрос, я вновь приглашаю вас в область метафизики, граничащей с областью психологии.